Кадзуо Исигуро - Там, где в дымке холмы

— Ваша дочь кажется очень способной, — сказала пухлолицая женщина Сатико. — Ей нравится в школе? Акире нравится в школе почти все. Кроме математики и рисования он очень хорошо успевает по географии. Моя подруга просто поразилась, убедившись, что Акира знает названия всех крупных городов в Америке. Правда, Сьюзи-сан?

Женщина повернулась к своей подруге и, запинаясь, произнесла несколько слов по-английски. Американка, по-видимому, их не поняла, однако одобрительно улыбнулась мальчику.

— Но математика у Акиры любимый предмет. Верно, Акира?

— Математика — это совсем нетрудно!

— А какой у нашей юной спутницы любимый предмет в школе? — обратилась женщина к Марико.

Марико помолчала, потом ответила:

— Я тоже люблю математику.

— Ты тоже любишь математику. Великолепно.

— Сколько тогда будет девятью шесть? — сердито спросил мальчик.

— Так чудесно, когда дети заинтересованы в учебе, правда? — вставила его мать.

— Ну, так сколько будет девятью шесть?

Я спросила:

— А чем Акира-сан хочет заниматься, когда вырастет?

— Акира, скажи тете, кем ты собираешься стать.

— Генеральным директором корпорации «Мицубиси»!

— Это фирма его отца, — пояснила его мать. — Акира уже твердо решил.

— Да, я вижу, — сказала я с улыбкой. — Это замечательно.

— А на кого работает твой отец? — спросил мальчик у Марико.

— Ну, Акира, не будь таким настырным, это некрасиво. — Женщина снова повернулась к Сатико. — Многие дети в его возрасте все еще мечтают стать полицейскими или пожарниками. Но Акира решил работать на «Мицубиси», когда был значительно младше.

— На кого работает твой отец? — повторил мальчик.

На этот раз его мать, вместо того чтобы вмешаться, выжидающе смотрела на Марико.

— Он хозяин зоопарка, — ответила Марико.

На минуту все замолкли. Услышав этот ответ, мальчик странным образом притих и с мрачным видом отодвинулся в сторону. Его мать неуверенно проговорила:

— Какая интересная профессия. Мы очень любим животных. А зоопарк вашего мужа — он где-то поблизости?

Прежде чем Сатико успела ответить, Марико шумно слезла со скамейки и, ни слова не говоря, направилась к деревьям невдалеке от нас. Мы молча проводили ее взглядом.

— Это ваша старшая? — спросила женщина у Сатико.

— Других детей у меня нет.

— О, понимаю. На самом деле это не так уж плохо. Ребенок может вырасти более самостоятельным. Думаю, ему часто приходится больше трудиться. Между этим, — она положила руку на голову мальчика, — и старшим разница в шесть лет.

Американка что-то громко воскликнула и захлопала в ладоши. Марико медленно и упорно взбиралась по веткам дерева. Пухлолицая женщина, заерзав на скамейке, глядела на нее с беспокойством.

— Ваша дочь — настоящий сорванец, — обронила она.

Американка радостно подхватила слово «сорванец» и снова захлопала в ладоши.

— Это не опасно? — спросила женщина. — Она ведь может упасть.

Сатико улыбнулась, ее тон в разговоре с женщиной внезапно смягчился:

— А вам в диковину видеть, как дети лазают на деревья?

Женщина с тревогой следила за Марико:

— Вы уверены, что это безопасно? Ветка может подломиться.

Сатико усмехнулась:

— Моя дочь, не сомневаюсь, знает что делает. Впрочем, спасибо вам за участие. Вы очень заботливы.

Она отвесила женщине изящный поклон. Американка что-то ей сказала, и они снова заговорили по-английски. Пухлолицая женщина перевела взгляд на нас.

— Прошу вас, не сочтите меня назойливой, — сказала она, тронув меня за руку, — но не заметить я не могла. Это у вас первенец?

— Да, — смеясь, ответила я. — Ждем его осенью.

— Как замечательно. А ваш муж — тоже владелец зоопарка?

— О нет. Он работает в фирме, которая занимается электроникой.

— Неужели?

Женщина принялась давать мне советы по уходу за младенцем. Я тем временем заметила, что мальчик двинулся от столика к дереву, на котором сидела Марико.

— Есть еще идея давать ребенку побольше слушать хорошей музыки, — втолковывала мне женщина. — Наверняка это многое значит. Наряду с самыми первыми звуками младенец должен слышать много хорошей музыки.

— Да, музыку я очень люблю.

Мальчик остановился у подножия дерева и озадаченно смотрел вверх, на Марико.

— У нашего старшего сына не такой хороший музыкальный слух, как у Акиры, — продолжала женщина. — Муж говорит, это потому, что он младенцем мало слушал хорошую музыку, и я склонна думать, он прав. В то время по радио передавали слишком много военной музыки. На пользу, уверена, это не пошло.