Джумпа Лахири - Тезка

— Он отвечал за разбивку на кварталы в нашем районе, — говорит Джеральд. — Этим и знаменит, не считая, конечно, «Рождества на пороге».

Гоголь не привык к тому, что ужин проходит столь оживленно, не привык беседовать, сидя за уже пустым столом. Пустые бокалы, тарелки и крошки на столе создают приятное ощущение уюта и защищенности.

Что-то подсказывает ему, что это — не шоу, устроенное специально для него, — нет, так Ратклифы ужинают всегда, каждый день. Джеральд — юрист. Лидия работает экспертом по тканям в музее Метрополитен. Они с интересом расспрашивают Гоголя о его происхождении, о его учебе в Йельском и Колумбийском университетах, о его работе.

— Вы так похожи на итальянца, у вас средиземноморская внешность, — замечает Лидия, разглядывая его в свете свечей.

Джеральд вспоминает, что он купил по дороге плитку шоколада, ее разворачивают, разламывают, передают по кругу. Шоколад восхитителен. Разговор переходит к Индии. Джеральд расспрашивает Гоголя о подъеме движения фундаменталистов, тема, которую молодой человек не в силах прокомментировать. Лидия долго рассказывает об индийских тканях и индийских миниатюрах, а Максин вспоминает, что в колледже она посещала занятия, посвященные буддийским ступам. У Джеральда на работе есть коллега-индус, который ездил в Индию на свой медовый месяц. Он привез потрясающие фотографии дворца, построенного посреди озера. Это в Калькутте?

— Нет, это в Удайпуре, — объясняет Гоголь. — Я сам там никогда не был. Калькутта расположена на востоке, ближе к Таиланду.

Лидия заглядывает в салатницу, пальцами вытягивает оттуда лист салата и отправляет в рот. Она расслабилась, улыбается, щеки порозовели от вина.

— Расскажите нам о Калькутте. Это красивый город?

Вопрос удивляет его — обычно все спрашивают о нищете, жаре и попрошайках.

— Да, некоторые районы очень красивы, — говорит он, — там много викторианских зданий, сохранившихся со времен британского владычества. Но, к сожалению, все они гниют.

— Прямо как в Венеции, — говорит Джеральд. — А каналы там есть?

— Только во время муссонов. Тогда улицы заливает водой, думаю, в это время Калькутта действительно немного напоминает Венецию.

— Хочу в Калькутту! — восклицает Максин таким тоном, как будто ей всю жизнь запрещали туда поехать. Она вскакивает из-за стола, идет к плите. — Ужасно хочется пить. Кто хочет чая?

Но Джеральд и Лидия от чая отказываются — на сегодняшний вечер у них еще запланирован просмотр диска с фильмом «Я, Клавдий». Лидия встает из-за стола, Джеральд забирает бокалы и остатки вина.

— Спокойной ночи, дорогие мои, — говорит Лидия и целует Гоголя в щеку. Они поднимаются по скрипучей лестнице к себе наверх.

— Да, наверное, тебя никогда не знакомили с родителями на первом свидании? — замечает Максин, когда они остаются одни. Она наливает в белые кружки крепкий чай, по-английски разбавляет его молоком.

— Они мне очень понравились. Они просто очаровательны.

— Ну да, можно и так выразиться.

Какое-то время они сидят за столом, продолжая начатый разговор, а за окном тихо шелестит по листьям дождь, заключая их в уютную капсулу дома. Свечи почти догорели, воск потек на стол. Сайлас, тихо сопевший на полу, подходит к Гоголю и трется головой о его ногу, виляя хвостом. Гоголь нерешительно опускает руку на теплую, шелковистую голову пса, почесывает за ухом.

— У тебя никогда не было собаки, верно? — говорит Максин, наблюдая за ним.

— Нет.

— И ты не хотел иметь собаку?

— Хотел, когда был маленьким, но мои родители всегда были против. Слишком большая ответственность. А потом каждые пару лет мы уезжали в Индию.

Он осознает, что в первый раз упомянул в разговоре с ней о своих родителях, о своем прошлом. Он думает, что сейчас она начнет дальше расспрашивать его. Но она роняет только:

— О, ты ему нравишься. Вообще-то он к чужим никогда не подходит.

Она распускает волосы по плечам, встряхивает головой, небрежно накручивает их на руку, смотрит на него с улыбкой. И снова он замечает, что под кардиганом на ней ничего нет.

— Мне пора идти, — выдавливает Гоголь.

Но он рад, что она разрешает ему помочь ей убрать со стола. Они не торопясь споласкивают тарелки, загружают их в посудомоечную машину, протирают обеденный и разделочный столы, моют и вытирают кастрюли и сковородки. Затем назначают время следующей встречи — в воскресенье они пойдут на продленный сеанс нового фильма Антониони, который Джеральд и Лидия недавно посмотрели и горячо рекомендовали за ужином.