Зое Вальдес - Детка

Полуподпольный ночной клуб разместился прямо напротив Колумбовского кладбища. Это не нравится Куке Мартинес, которая всегда была щепетильной в таких вопросах и относилась к покойникам с крайним уважением, никогда не забывая ставить в маленькую вазу на буфете букетик белых цветов, чтобы духам умерших было спокойно и светло, чтобы они пребывали в мире и не отравляли людям жизнь. Омнивидео, владелец заведения, изготавливает – без лицензии – надгробные плиты. А так как мрамора в последнее время взять стало негде, он время от времени нанимает шайку, которая ворует надгробия, сделанные и проданные ими же самими накануне. По ночам он заново полирует их, стирает имена, ну а завтра будет завтра: новые покойники, новые плиты, новые венки.

В сочельник подпольная «Ла Бахеса» предлагает экзотическое представление, главная роль в котором отведена нескладному и неуклюжему травести, в гриме из куриного дерьма, с густо накрашенными гуталином накладными ресницами, прежде бывшими щетиной в швабре, кастаньетами из зубных щеток, приклеенных к пальцам, в парике, купленном у парикмахера Национального института радио и телевидения, до того принадлежавшем Мирте Медине, певичке из варьете, ныне проживающей в Майами, благо ей удалось переплыть «лужу» из Мексики; физиономию травести украшает месячная борода – лезвий нет, отчего он заслужил прозвище бородатой женщины; одет он в пачку из перьев, которую выменял у Алисии Алонсо на свиную ножку – сам он живет в Сан-Транкилино, в Пинар-дель-Рио. Репертуар концерта травести составлял сам, по вдохновению, причем кульминацией представления должна была стать песенка, которую публика ждет с особым нетерпением – все геи сходят от нее с ума, ибо там собственное имя певца заменяет местоимение «оно». Потому что настоящее его имечко – Порфирио Эсменехильдо Барранко. Надеюсь, читатель поймет, что человек с таким именем вряд ли может претендовать на статус «звезды», о каком бы созвездии ни шла речь. Песня называется «Голубка-Пантера», это и есть его артистический псевдоним. Сидя на полу перед высокохудожественным плоскогрудым пугалом – ваты для накладных грудей ему раздобыть не удалось и он использует для этой цели скомканную «Гранму», – среди сотни других зрителей вне себя от кайфа пребывают Арголья, Лака и Арете – члены комитета по отбору картин на международный фестиваль старого латиноамериканского кино. Я специально убрала все заглавные буквы, так как прошел слух, будто в большом количестве они обладают канцерогенными свойствами. Здесь же Красная Ведьма (безумная помесь Красной Шапочки, Серого Волка и ведьмы из Белоснежки; раньше она была критиком и оппортунисткой, подрабатывала тем, что соблазняла призывников и доносила на них) и ее супруга (кто может помешать безумной ведьме жениться?), Леонарда да Винчи, которая с гордостью носит свое прозвище и всегда готова, если вдруг ее муж не получит премию, какую угодно премию – «Коралл», «Подсолнух», «Серп и молот», – поддержать его покачнувшуюся репутацию. Среди приглашенных с особым удовлетворением следует отметить, помимо прочих, присутствие бывшей Национальной Жопы, Экс-Жопы – звучит немного экзотично, однако соответствует действительности, ибо она долго была великой, несравненной, дивной лирической жопой латиноамериканского кинематографа, но сегодня ей пришлось уйти в отставку: народилось новое поколение лирических жоп. Что такое лирическая жопа? Это просто: жопа как жопа, только очень аппетитная и пахнущая лилиями, то есть ли-ри-чес-кая. Стилистическая фигура, правда, получилась сложноватая, да что там – зашифрованная, как американский кодированный замок. Да и новые жопы нового общества, надо признать, не такие благоуханные, пышные и откормленные, хотя, несомненно, более надежные в час испытаний. Я подчеркиваю помимо прочих, так как не могу не упомянуть о присутствии здесь Десекилибрио Креспо, венгеро-венесуэльско-кубинского режиссера, вечно жующего резинку продюсера Франкаспы, неиссякающего творца бездарного кино, с его супругой Лилой Эскуэлой Медиеваль, правой и левой рукой всех международных кинофестивалей, проводимых в зеленых, то есть экологически чистых, зонах, неприкаянных Тоти Ламарк и Титы Леграндо, советниц директора экологически чистых фестивалей, обладателя фальшивого Ордена Почетного Легиона, Автоответчика, спутавшего Великого Пианиста с министром внутренних дел, Лорето Великолепного, продуцирующего заранее известные идеи, Дамы с Собачкой, сеньоры ни к кому и ни к чему не имеющей никакого отношения, чьи заслуги состоят единственно в том, что она обчистила несколько американских банков, присвоив таким образом пенсии проживающих в Майами стариков и стипендии многочисленных музеев, включая Музей изящных искусств, и находящейся рядом с ней инкогнито особы-двойника Дженет Джексон, а также президента «Эгремонии» Мемерто Ремандо. Он же Бетамакс. «Эгремония» – это компания по производству галет, сделанных из черствого хлеба и картофельного сыра, которые выпекаются в мини-печах. Короче говоря, в переводе на мертвые языки, – здесь собрались отбросы из отбросов. Кайо Крус – заслуженный мусорщик общенационального масштаба – собственной персоной. Следует, впрочем, сделать несколько оговорок, так как даже среди отбросов попадаются порядочные люди. Для наиболее точного перевода я привлекла к сотрудничеству высокоученого переводчика, писателя и премированного журналиста, господина Поля Кулона. Он переводил на эсперанто Мадонну Перон, Виль Ma Эспонте, Великую Фигуру, Горбачева и Раису, Марго Тачо, Талько Менема, Польво Эскобара, Вулкан Фуджимори и песню «Посвящается героям» Салы Сьонес; одно время он был также киноактером и исполнил одну из главных ролей вместе с Марлоном Брандо и Марией Шнайдер в «Последнем танго в Париже». Он большой любитель портретов Че, которые наконец снова появятся этим летом на европейских футболках. Присутствовали также послы и культурные атташе дружественных и недружественных стран, высматривающие молодых диссидентов, которые могли бы хоть как-то скрасить их скучнейшие вечеринки с непременным шампанским. Словом, народ клубился разный, так клубился, что просто нечем дышать. Потому что жара тут чертовская, какой не бывает даже в Каса де лас Америкас, где дважды в год юным педерастам вручают поэтическую премию «Сахара», претендентов на которую становится почему-то все меньше.