Тауфик аль-Хаким - Избранное

— Девушка Рим?!

Мой помощник тяжело вздохнул и поспешно спросил:

— Что с ней?

— Ее труп нашли в главном канале, южнее поселка.

— Умерла?

— Я сказал тебе: нашли ее труп. Прочти!

Помощник взял листок и быстро прочел его. Его взгляд мгновение задержался на последней фразе: «Вероятно, причиной смерти была асфиксия [114] Асфиксия — удушье. от погружения в воду». Видно, и он был потрясен. Я молчал, глубоко опечаленный тем, что жизнь этого прекрасного создания так быстро оборвалась.

Как несчастливо все у нас сложилось! Не только в том, что касалось работы, и не только потому, что Рим была ключом к раскрытию преступления. Ее чудесный образ волновал всех нас, и умных и безумных. Она была созданием нежным и прекрасным, излучающим красоту, дарящим каждому светлые мгновения. Она была как свежий ветерок в пустыне нашей бездушной, пустой и скучной жизни.

Очнувшись от своих мыслей, я поднял голову и, взяв у помощника телефонограмму, машинально написал на ней обычную фразу: «Приказываю произвести вскрытие трупа». И вдруг я понял весь ее ужас. Да, впервые я нашел эту фразу ужасной. Раз уж мы обязаны производить вскрытие трупов, то пусть… Я готов вскрыть трупы половины населения нашего города. Но эту девушку… Эту красоту… Резать ее, чтобы увидеть, что находится у нее внутри? Невозможно! Бросив быстрый взгляд на телефонограмму, мой помощник воскликнул:

— Надеюсь, вы не хотите сказать, чтобы я присутствовал на вскрытии?!

— А кто же, если не ты?

— Это невозможно. Хватит с меня сегодня одного вскрытия! Нельзя сидеть целый день и смотреть, как вскрывают трупы! Я — помощник следователя, а не гробовщик! А кроме того, эта девушка — особое дело…

Подумав над его словами, я простил юношу и после небольшой паузы сказал:

— Ты прав. Рим — особое дело! У кого выдержит сердце присутствовать… Даже если бы мне заплатили двадцать фунтов… Давай телефонограмму, зачеркнем «вскрытие», прикажем похоронить и покончим с этим!

И в самом деле, в нашей власти было распорядиться и так, не подвергаясь порицанию или ответственности. Ведь врач, который осматривал тело сразу после того, как его вытащили из воды, констатировал смерть от асфиксии. Он не обнаружил никаких признаков насильственной смерти. Вскрытие в этом случае ничем не оправдано. Ах, у юристов, как и у закона, всегда есть запасный выход! Они могут вполне логично обосновывать любое действие и бездействие. Не успел я взять перо, чтобы зачеркнуть прежнее распоряжение, как услышал крик на улице.

Подойдя к окну, мы увидели шейха Усфура, бежавшего по дороге с непокрытой головой, без зеленой палки. За ним гурьбой мчались девчонки, мальчишки и целая толпа народа. Словно безумный, шейх выкрикивал:

Он повторял эти слова без конца. Он стонал, рыдал, жестикулировал, и резкие движения его напоминали жесты хатыбов [115] Хатыб — проповедник у мусульман. . Он то шел, то приплясывал, озираясь по сторонам, пока не скрылся с наших глаз. Мы продолжали стоять у окна и молчали, пораженные этим зрелищем. Невольно я подумал: «Бедняга!»

Вспомнив о телефонограмме, я снова взял перо, но вдруг меня охватили сомнение и тревога.

— Ты слышал, как он выкрикивал: «Утопили… в реке бездонной…»? Кто утопил ее?

— Это бред сумасшедшего! — ответил помощник. — Что же, может быть, начнем следствие на основании бреда помешанного бродяги? Я думаю, лучше будет, если мы похороним девушку и на этом закончим!

Его слова рассеяли мои колебания, и я решительно написал приказ о погребении.

— Ты прав. У меня больше нет охоты заниматься этим делом и всеми, кто связан с ним!

Сегодня я проснулся рано. Большую часть ночи я провел за изучением незаконченных дел. Через неделю начинается новый судебный год, а это означает, что все прошлогодние дела должны быть спешно закончены. Кроме того, придется просидеть в заточении всю неделю, чтобы успеть просмотреть жалобы, которыми набит мой шкаф… Беда с этими жалобами. Их больше, чем клопов в сырых и ветхих стенах нашего учреждения.

Я заметил, что самый бурный поток жалоб обычно обрушивался на мою голову по базарным дням, в четверг. Видно, приезжая каждый четверг на базар, чтобы продать кейлю [116] Кейля — мера сыпучих тел, равная 16,5 литра. кукурузы и купить немного сахару, чаю и бутылочку кунжутного масла, феллах пользуется заодно услугами какого-нибудь базарного писаки, чтобы настрочить «донос» или «заявление» на помощника районного судьи, на старосту или на помощника начальника стражи. Для феллахов это стало установившимся правилом. Отчего это? Не понимаю. Может быть, во всем виноват страшный гнет? Не поселилась ли в самом деле эта «жалобная» болезнь в крови феллахов в результате вековых притеснений?