Михаил Липскеров - Жаркой ночью в Москве...

Мы лежали на узкой койке в камере для смертников.

На тюремном дворе было 16 октября 1917 года. Вечер.

– Что заказывать будем, сударыня?

– Карточку, гарсон, будьте любезны…

– Сударыня, мы вам на словах доложим. В лучшем виде. Потому как в карте европейский стандарт: из холодных закусок – поцелуй руки, поглаживание волос, медленное раздевание. Вы какую музыку предпочитаете к медленному раздеванию?

– Скрипичный концерт Гайдна можно?

– Увы, сударыня, намедни скрипача расстреляли. За шпионаж в пользу Маврикия.

– А разве Маврикий в числе воюющих держав?!

– Конечно. С Мадагаскаром.

– Первый раз слышу.

– Да разве всех упомнишь. Война-то мировая. Так что скрипичный концерт Гайдна, увы…

– А Седьмой концерт для фортепиано с оркестром Будашкина?..

– Увы. Он еще не написан.

– А я было подумала, что пианиста тоже расстреляли (нервически смеется).

– Не без того, сударыня.

– За что пианиста-то?

– За шпионаж в пользу Мадагаскара.

– Так что вы можете мне предложить? Из оставшихся в живых.

– Что угодно, детка. Дудук Арно Микояна, сямисен хероко Ебидопота, соло Яши Боярского.

– Это что такое?

– Мужичонка из русских.

– А репертуар?

– Новейший. 2003 года.

– Очень хорошая песня. В пандан мероприятию. О, сударыня, вы уже разделись. Что на горячее?

– Мясо по-миссионерски, омар по-русски, филейная часть на вертеле…

Стоп, это не отсюда.

При чем здесь холмы Грузии?..

И не остановишься…

Это уже было…

– Заткнитесь, сэр!

– Заткнулся, сэр Ринго.

– Это все?

– Ну, не совсем. Это только русские. И еще три печатных листа на языках народов мира.

– И что, вы все исполнили?!.

– Конечно, сэр Джагер. Под фонограмму, правда. Но исполнил. Желание клиента для нас закон. То да се, расстрел даже пришлось перенести.

– Надолго?

– Не очень. На двадцать пятое октября 1917 года. Кто-то на востоке из пушки жахнул. Вот во время десерта ее, хари, Мату вашу, на расстрел и увели. Пришлось ей обойтись без десерта. Сэр. Ринго Джагер Клэптон.

– А что она просила на десерт?

– Сэр.

– Что «сэр»?

– Вы забыли слово «сэр».

– Что, сэр? Она просила, сэр? На десерт, сэр? Фак ю маза…

– Сэр.

– Фак ю маза, сэр!!!

– Так что, сэр, она просила, сэр, вафли, сэр. На десерт, сэр.

– Ну и?..

– Сэр.

– Ну и?.. Сэр!

– У меня крем для вафель кончился. Так что ее без вафель шлепнули. Сэр.

– Что значит «шлепнули»? Это что, такая русско-еврейская идиома?.. Почему вы молчите?.. Русская сволочь! Скажите же что-нибудь, жидовская морда!.. В чем дело?!

– русская сволочь и жидовская морда одновременно – это оксюморон. И потом, вы опять забыли слово «сэр».

– Прошу пардону, экскьюз ми, маза фаза факинг, оксюморон, сэр, что есть, быть, шлепнуть, сэр?! Это садо-мазо, сэр? Как это по-русски? Эх, раз, еще раз, еще много-много раз?

– Это значит шлепнуть. Один раз. Из шести винтовочных залпов. И залпа «Авроры».

– Большое спасибо, сэр Майкл, сэр Фьедоровитч, сэр Липскерофф. Вы есть быть очень нам помогать. Теперь мы знать, что Великая Октябрьский переворот случиться из-за отсутствия крема для вафель. Сэр.

– Конечно, сэр Ринго Джагер Клэптон. Почти классическое. Низы еще хотели, а верхи уже не могли. Вот революционные матросы и рванули в Зимний. Там женский батальон размещался. Сами понимаете, три года войны. Я так давно не видел маму. Вот и чувство вины у меня. Я потому телефончик у нее и взял. У вас там из женского персонала есть кто?

– Сэр.

– Сэр.

– А зачем вам, сэр, из женского персонала?

– Вы зашлете ее к нам. Ваш предатель стукнет нашему предателю, что она у нас. Наши осуществят утечку информации, что она влюбилась в маршала СВР Михаила Федоровича Липскерова. Ваши решат его, то есть меня, через нее завербовать, чтобы получить сведения о своих предателях среди наших предателей. Потом по сигналу из Пекина по кодовому сигналу «У вас есть вафли с кремом?», отзыв «У нас таки есть вафли с кремом», агент «Бваны Нкумбы», что в переводе на русский означает «Сикрет-сервис» Республики Кот-д’Ивуар, шестнадцатый сын вождя Касем Коган (в Кот-д’Ивуаре такая традиция: шестнадцатые сыновья вождя становятся агентами «Бвана Нкумба». Потому что если его расшифруют и сожрут, то, стало быть, так тому и быть. Есть еще в загашнике семнадцатый сын, который, после того как его старшего братана сожрут, автоматически становится шестнадцатым, и традиция оказывается ненарушенной) высадится с подводной лодки в районе Патриарших прудов, где встретится с эмиссаром Штази под конспиративной фамилией Генрих Гиммлер. Чтобы никто не заподозрил в нем скрывшегося от справедливого Нюрнбергского суда Мартина Бормана, который считает сведения о падении Берлинской стены бериевской дезинформацией. Он живет в квартире № 8 дома № 16 усадьбы князей Шендеровичей, памятника архитектуры восемнадцатого века. Он так законспирировался, что даже и не подозревает, что усадьба уже девять лет как отреставрирована и представляет собой шедевр новорусской архитектурной мысли. Деревянный фасад с шестью гипсовыми колоннами встроен во входную дверь шестнадцатиэтажного пятизвездочного приюта для детей-сирот погибших в лихие девяностые руководителей национальных диаспор бывших республик СССР.