Канта Ибрагимов - Дом проблем

— Кто это сказал? Кто? — закричала вооруженная охрана. — Вот истинно верующий — пропустить первым к президенту-генералу.

— Нет, это я сказал, — возник спор на лестнице.

— А подсказал я.

— А я только об этом и думал, но здесь не до омовения, тем более — молитвы. Пустите меня к президенту, у меня столько предложений. Мы перевернем мир!

— Молчи, мы его уже перевернули и нечего обратно ползти.

И в это время сверху развязно-командный бас:

— Асаев? Есть Асаев? Велено в шею гнать. Пока мы это не сделали, сам уходи, — и чуть погодя: — Мастаев! Есть Мастаев?

— Я, — мечтая уйти, закричал Ваха.

— Срочно сюда! Пропустите его! Разойтись, — автоматная очередь призвала к некому порядку.

В приемной Мастаеву сразу же вручили бумагу для ознакомления, где постановление и Указ составлены задним числом, а может, так оно было, выяснить не у кого.

30.10.1991 г. № 1 г. Грозный В целях более широкого и достоверного информирования населения республики, а также общественности других республик и других государств о деятельности Президента-генерала Чеченской Республики постановляю:

1. Создать пресс-службу при Президенте ЧР.

2. Руководителем пресс-службы назначить редактора газеты «Свобода» Мастаева В. Г.

3. Финансирование пресс-службы и газеты «Свобода» производить за счет бюджета Совета министров Чеченской Республики.

30.10.1991 г.

№ 1 г. Грозный.

Совет министров и Верховный совет Чеченской Республики упразднить как носителей советского, антинародного режима.

Не успел Ваха эти решения прочитать, как его позвали в кабинет. Вот это апартаменты! Уже есть герб, флаг, двое охранников за спиной, тут же секретарь смотрит в рот генералу, а он постановляет.

— Сержант, ты самовольно накануне покинул пост, потом избил моего охранника-посланника. Вторым ты показал мне, что мои бывшие охранники-салаги, я их уволил и за первую провинность простил. Но в следующий раз наказание будет суровое. Ты ознакомился с документом?

— Да, только у меня вопрос, — в руках Ваха держит документ. — Вашим постановлением пресс-центр финансируется за счет бюджета Совета министров. А следующий Указ — Совет министров упразднить.

— Ну, и что?

— А где средства взять?

— Ты чеченец, ты воин, ты хищник. А богатств кругом! Вон какая Россия, огромный Союз. Я тебе дал мандат, хе-хе, помнишь, как у Ленина: «податель сего Косиор — может делать что хочет». Так это было?

— Где-то так, — жалок голос Мастаева.

— Вот и действуй. Чтобы завтра был свежий номер. Типография и прочее — все наше. Иди!

Ваха рад был уйти, да не удержался:

— А вот, у вас уже был указ № 1, а тут тоже стоит № 1.

— А ну, дай сюда, — генерал бегло осмотрел. — Ну да! Все верно, все мои указы должны исполняться в первую очередь.

— Понятно.

— Не «понятно», а так точно.

— Дик ду, — перешел на спасительный чеченский Ваха и тут же: — А каков мой оклад?

— Что?! — генерал аж подскочил, встал. — Ну, ты балбес! Ты видел очередь ко мне? Дай я им такой документ, они Бога не вспомнят. А ты? Да при чем тут ты. Это Москва, это русские издеваются надо мной, сочинив эту бумажку: «Мастаев — пресс-служба». Вон! И чтоб «Свобода» к утру была.

Когда Ваха оказался на улице, какие-то бравые молодчики меняли вывеску «Диагностический центр» на «Президентский дворец». И он напоследок поставил неутешительные диагнозы: «Сам балбес, я из-за этого суверенитета стал не свободным. Ну, свобода требует жертв», — пытался он успокоить себя, пока по дождливому, грустному Грозному в густых сумерках торопился в типографию, думая, где же он найдет теперь директора Самохвалова, надеясь, что сторож подскажет. Оказалось, типографский дом весь в огнях, в ударном ритме, и тот же сторож, будто его ждал, сказал: «Самохвалов где-то в цеху, а вот редактора «Свободы» в кабинете ждут».

Кого угодно Ваха мог представить, а тут знакомый табачный смог. Неужели Кныш?

— Заходи, заходи, — Митрофана Аполлоновича прямо не узнать. — Да, в Америке был. Живут же люди. И что интересно, Маркса-Ленина не любят, да их идеи используют. А мы все наоборот. Ну, как дела? — он по-родному обнял Ваху, оглядел с ног до головы. — А я на пару дней. Да успокойся ты, твоя «Свобода» готова. Но учти — последний номер, как «Искру», из-за границы привез, далее сам будешь делать. Садись, чайку попьем, поговорим. Как дед и мать? Знаешь, если бы не твоя родня, у меня бы другое впечатление сложилось о чеченцах.