Алексей Моторов - Юные годы медбрата Паровозова

– Вы осторожнее там, на улице, – предупредила консьержка женщину, выходившую из подъезда, – у нас на ступеньках сидит кто-то, пьяный, наверное!

Женя Лапутин был еще в сознании. У него пылало в животе, под ним растекалась лужа крови. Кто и почему решил свести с ним счеты? Никто так никогда и не узнал.

Уже вызвали “скорую”, сбегали за фармацевтом в аптеку по соседству, но что может фармацевт? А Женя все сидел на ступеньках, привалившись к стене. Он даже не заметил ножа у этого парня на роликах. Только толчок, укол и резкая слабость, лишившая возможности что-либо делать.

Прошло сорок минут, а “скорой” все не было. Наверное, ему, как хирургу, уже стало понятно по характеру раны, по кровопотере, что это все. А может быть, наступила спасительная эйфория, которая часто бывает в таких случаях.

Женя Лапутин умер там, где начинал свою работу хирургом. На операционном столе института Склифосовского.

Роликовые коньки привели его в мою жизнь, они же оборвали его собственную.

Траурный зал ЦКБ не вмещал всех тех, кто пришел с ним проститься. Я никогда раньше не видел такого количества рыдающих людей.

Женя лежал в гробу неожиданно большой и спокойный. Ему явно был тесен этот гроб.

– Как-то все это несправедливо! – сказал Женькин бывший коллега Винокур, когда мы подошли к нему с Орликовым. – Бог слишком много дал ему, чтобы так рано забирать к себе!

А когда мы шли к стоянке машин, Орликов прикурил и, не глядя на меня, произнес:

– А знаешь, он мне часто говорил, что хотел бы всех разыграть! Например, пригласить ораву народа к себе на день рождения, а самому не прийти!

Хорошо, что Андрюша сказал это тогда. Значит, Женька просто взял и разыграл всех, а сейчас смотрит на нас и радуется такой удачной шутке. А вокруг него шелестит мандариновая трава.

По телевизору, стоящему в маленькой врачебной комнате нейрохирургического отделения, заканчивалась передача “Веселые ребята”. Жаль, что они так редко выходят в эфир. Вот уж действительно веселые и раскованные. И всякий раз, о чем бы ни была передача, на следующий же день она сразу растаскивалась на цитаты. Ну а эта была о современной музыке. Чего только нам не показали. Даже “Битлз”.

Действительно, что-то в этой стране начинало меняться. Три дня назад я удрал из отделения, и мы с Женькой и Орликовым сбегали на выставку, которую в канун нового, восемьдесят седьмого года разрешили устроить на Каширке. Если такие полотна выставляют и не давят их бульдозерами, значит, все не так уж плохо. Да вот взять хоть художника Леню Пурыгина. За подобное еще недавно можно было несколько лет строгой изоляции схлопотать или психушку, а теперь висят картины, народ подходит, шепчется, смеется.

Тут на экране поплыли облака, заиграла музыка. При первых ее звуках Женя Лапутин подскочил к телевизору и прибавил громкость.

– Ого! Моя любимая песня! – воскликнул он вдруг серьезно. – Послушай!

Солистка вступила через пару тактов. Ага, это новая группа “Браво”, а девушку, певицу, я уже видел, когда она задорный рок-н-ролл исполняла. Ее Жанна зовут, кажется. Озорная, сразу видно, а голос очень звонкий и сильный. Далеко должна пойти с таким вокалом. А песня и правда хорошая, не зря Женьке понравилась.

Меня выписали за день до Нового года. Я вышел, держа в левой руке котомку с пожитками и книгами, на ступеньки крыльца главного корпуса. Немного кружилась голова и подкашивались ноги. Забыл уже за месяц, как по улице ходить.

И когда в автобусе, увозящем меня от больницы, с визгом закрылись двери, как будто занавес опустили за всей моей старой жизнью.

Бытие определяет сознание. При всем моем неприятии теории Карла Маркса я полностью согласен с этим постулатом. Применительно к жизни человеческого общества подобное утверждение, по-моему, вполне справедливо. А что касается общества нечеловеческого, то какое нам дело, каким законам оно подчиняется.

Если человек не гений и не безумец, он всегда будет подстраиваться под те обстоятельства, в которые доведется ему попасть. Чаще всего это происходит бессознательно, тут и безо всякого Юнга понятно.

Но если меня бы спросили, по какой причине в Советском Союзе начался резкий крен, который был назван гласностью, я бы ответил: