Джон Чивер - Фальконер

Как-то вечером, когда падал снег, Джоди пришел к нему и сказал:

— Я попросился завтра к врачу. Завтра понедельник. Будет много народу. Подожди меня у госпиталя.

И ушел.

— Он тебя разлюбил? — спросил Тайни. — Ну, если он тебя больше не любит, я очень рад. Ты в самом деле хороший парень, Фаррагат. Ты мне нравишься, а вот он — нет, никчемный тип. Уже отсосал у половины народа — и это только начало. На прошлой неделе или на позапрошлой — не помню — он изображал танец с веером на третьем ярусе. Это мне Толедо рассказал. Сложил газету веером и давай танцевать: то свой член прикроет веером, то задницу. Толедо говорил, настоящая мерзость. Просто мерзость.

Фаррагат попытался себе это представить и не смог. Он подумал, что Тайни просто завидует. Он не знает, что такое любить мужчину. Его можно только пожалеть. Фаррагат написал просьбу о посещении врача, сунул листок между прутьев решетки и лег спать.

В приемной госпиталя столпилось много народу, они с Джоди встали за дверью, чтобы никто их не подслушал.

— В общем так, — начал Джоди, — я знаю, что ты расстроишься, но выслушай меня. Ничего не говори, пока я не закончу. Завтра я брошу курсы. Не говори ничего. Понимаю, что ты против, потому что относишься ко мне, как отец, который мечтает, чтобы его сын многого в жизни добился, но погоди: дай я изложу тебе свой план. Не говори ничего. Я сказал: помолчи. Уже известно про вручение дипломов. Никто этого пока не знает, кроме тех, кто на курсах. Ты тоже скоро узнаешь. Послушай: кардинал нашего диоцеза прилетит на вертолете вручать дипломы. Честное слово. Не спрашивай, откуда мне это известно. Наверное, кардинал приходится родственником кому-то из университетского начальства. Его появление привлечет внимание прессы — ради того и затеяно. На курсах учится один парень — помощник капеллана. Его зовут Ди Маттео. Он мой близкий друг. Ди Маттео отвечает за все эти сутаны, которые надевают в церкви. Так вот, у него есть красная сутана как раз моего размера. И он мне ее даст. Когда приедет кардинал, будет много шуму. Я поотстану, спрячусь в бойлерной, надену красную сутану, а когда кардинал начнет мессу, встану у алтаря. Нет, ты послушай. Я знаю, что делаю. Знаю. Я прислуживал в церкви еще в одиннадцать лет. Тогда и прошел конфирмацию. Знаю: ты думаешь, меня поймают. Ничего подобного. Во время мессы священник не смотрит на своих помощников. В этом состоит суть молитвы — никто не смотрит по сторонам. Даже если видишь незнакомого прислужника, ты не спрашиваешь, кто он и откуда взялся. Месса — святое дело, а если делаешь святое дело, ничего не замечаешь. Когда пьешь кровь Спасителя — не смотришь, грязный ли потир и не плавают ли в вине мошки. Ты должен проникнуться, словно перейти в другой мир. Через молитву. В молитве все дело. Молитва поможет мне выбраться из этой дыры. Сила молитвы. После мессы я в своей красной сутане залезу в вертолет и, если кто спросит, откуда я, скажу: из церкви Святого Ансельма, Святого Августина, Святого Михаила — да какого угодно святого. А когда приземлимся, я сниму сутану в ризнице и спокойно выйду на улицу. О чудо! Выпрошу у кого-нибудь денег на проезд в метро, доеду до 174-й улицы — там у меня есть друзья. Малыш, я говорю тебе все это потому, что люблю тебя и доверяю тебе. Теперь моя жизнь в твоих руках. Нет более великой любви. Но отныне мы с тобой не сможем встречаться. Я нравлюсь этому парню, который даст мне сутану. Капеллан приносит ему еду с воли, так что я заберу электроплитку. Быть может, мы с тобой больше не увидимся, малыш, но, если получится, я приду с тобой попрощаться.

Джоди прижал руки к животу, согнулся, застонал и вошел в приемную. Фаррагат последовал за ним, но больше они не разговаривали. Фаррагат пожаловался на головную боль, и врач дал ему аспирин. Одежда у врача была грязная, носок на правой ноге — с дыркой.

Джоди больше не приходил, и Фаррагат страшно скучал. Среди миллионов разных тюремных звуков он пытался различить знакомый скрип кроссовок. Это был единственный звук, который он хотел услышать. Вскоре после встречи с Джоди в госпитале Фаррагату поручили напечатать объявление: «27 мая Его Преосвященство кардинал Тадеус Морган прибудет в тюрьму на вертолете, чтобы вручить дипломы прошедшим курс Опекунского университета в присутствии губернатора и начальника управления исправительных учреждений. Будет проведена месса. Посещение мессы обязательно, более подробные инструкции получат старшие по блоку».

Толедо размножил объявление, но не переусердствовал, и листки не кружились по двору, как в прошлый раз. Это известие сперва не произвело никакого впечатления на заключенных. Диплом получат всего восемь человек. А сама идея: посредник между Богом и людьми спускается с небес к осужденным — никого не потрясла. Фаррагат, разумеется, напряженно прислушивался. Если Джоди придет попрощаться, то наверняка вечером, накануне приезда кардинала. Значит, от встречи с любимым — минутной встречи — Фаррагата отделяет целый месяц. Оставалось только смириться. Он понимал, что Джоди, скорее всего, спит с помощником капеллана, но настоящей ревности не чувствовал. Он не мог с уверенностью сказать, сработает ли план Джоди, потому что его план, как и план кардинала, был совершенно нелеп, хотя о намерениях кардинала и писали в газетах.