Игорь Удачин - Ковчег

Занудин собирался к завтраку, немного запаздывал. Излишне рьяно распахнув дверь своего номера, сильно ею обо что-то грохнул. Оказалось — об карлика, семенившего мимо по коридору. Даун во весь свой скромный росточек растянулся по полу, безвольный взгляд уперся в потолок. Создавалось впечатление, коротышка пытается сообразить, жив ли он еще или все кончено…

— Вы как по пожарной тревоге вылетаете… К завтраку? — кряхтя, поинтересовался Даун, оставаясь в распластавшейся позе.

— Ну, в общем, к нему. Прости, что задел.

— Зря торопились, между прочим. Завтрак отменяется.

— По какой причине? — удивился Занудин.

— Панки… — тяжко вздохнул карлик.

— Опять распоясались?! Снова чего-то отчебучили?! — без заминки излил свое праведное негодование Занудин. — И как можно терпеть?! Двое мальчишек всего-навсего, а неприятностей как из-за…

— Да не двое, а трое уже! — посетовал Даун. — Нового дружка с собой привели, похлестче себя — Сада Вашаса какого-то. Ох и дебош устроили, видели бы вы! Музыкант с этим Вашасом поцапался — так тот Музыканту, не долго рассуждая, вазу об голову расколотил. Хрустальную.

Занудин присвистнул.

Конечно, он не считал за превеликое удовольствие ввязываться в конфликтные ситуации в стенах «Ковчега» (особенно если это не касалось его напрямую), но крепкая нелюбовь к Панкам, нелюбовь давняя, просто-таки распирала изнутри.

— Они сейчас там, внизу?

— Там, там — где же еще.

— Ладно, пойду взгляну на все это безобразие, — Занудин перешагнул через лежащего на полу карлика и двинулся вперед по коридору…

В холле витал дух наэлектризованного беспокойства.

У стола сгрудились Панки во главе со своим оскандалившимся приятелем. По рукам криво ухмыляющихся юнцов блуждала бутылка портвейна. На столе в завидном количестве красовались другие бутылки, ждавшие своей очереди. Новоявленный Сад Вашас дышал ртом, точно сильно запыхался — казалось, от него до сих пор летели искры недавнего буйства. Это был всклоченный худой брюнет с безобразно-притягательным лицом и красиво-зловещим взглядом — и чистое, и демоническое странным образом переплеталось в его наружности. Одет он был вызывающе. Многочисленные регалии панк-рокера, мотоциклетные сапоги, шипованный пояс на кожаных брюках, майка со свастикой. Вашас выглядел на манер тех же Джесси и Факки, только чуточку посочнее.

Поодаль, возле растянувшегося на диване Музыканта, суетились Женщина и Поэт. Музыкант то стонал, то сморкался в руку, то задумчиво потирал ладони. На полу валялись осколки разбитой вазы.

Занудин остановился на полпути лестничного спуска и, облокотившись на перила, наблюдал сверху за происходящим в холле.

Бутылка в руках Панков опустела. Джесси взял со стола следующую, откупорил. Сделав несколько глотков, передал Вашасу.

— Лихо ты из Музыканта овоща оформил — бац! — и башка чуть не надвое, — светился от удовольствия Джесси.

— Да-да-да-да, — пулеметом затрещал Факки, получая по очереди портвейн. — Я тоже в восторге, Сад!

Сад Вашас, покачиваясь, присел за стол и устало погрузил голову на руки. Джесси и Факки ненадолго умолкли.

— Батюшки, куда катимся… хулиган, бесстыдник… — склонившись у изголовья Музыканта, причитала сердобольная Женщина.

Поэт озабоченно таращил глаза. Музыкант снова высморкался и застыл без движения.

Занудин оторвался от перил и, расправив плечи, не спеша спустился в холл ― хотя и сам толком не знал, на что рассчитывал этим своим непродуманным появлением.

— Ну а это чего за хрен с горы? — поднял взгляд на Занудина Сад Вашас.

— Да так, пентюх один, — оживился Джесси, загадочно пританцовывая на месте.

— Мы его тоже в струне держим, — горделиво объявил Факки.

— А-а, это ты, Занудин… — отозвался с дивана Музыкант. — Видишь?! Третируют наше поколение, брат, третируют…

— Вы уж вернулись бы в комнату, — озабоченным тоном заметила Женщина.

Ввиду всеобщего внимания к своей нехитрой персоне Занудин несколько воодушевился.

— Думал вот позавтракать, — громко заговорил он, уронив руки в карманы и небрежно разглядывая потолок.

— Завтрак, как видите, отменяется, — отозвался Поэт.

— Ну, портвейна хоть хлобыстну…

Насвистывая себе под нос, Занудин подчеркнуто уверенным шагом приблизился к столу. По счастью, никто не обратил внимания, как дрожал его подбородок… Бутылки, стоявшие на столе, из принципа заслонили тощими телами Джесси и Факки.