Алла Герцева - У Вечного огня

Володька подошел, сел, придвинул миску, вдохнул запах еды.

Николай присел рядом.

— Внутри все воротит!

— Маминых пирожков захотелось? — скривил рот в ехидной улыбке, Семен. — После свиданки с вашими родителями, хорошо попраздновали! Остались светлые воспоминания!

— Мишань! Иди, поешь! — окликнул паренька, Михаил. — Хватит лежать!

Мишка не шевельнулся. Его уже второй час бьет озноб. Он со страхом представляет завтрашний день. Весь город соберется! Их посадят за решетку. Все станут смотреть на них, как на зверей в зоопарке. Наташка придет! Наверное, она меня проклинает сейчас.

— Присядь, Мишань! Семен хороший чай заварил. Попей, легче станет!

У Мишки голова болит от страшных мыслей. Посадят! Не вынесу тюремной жизни! Сейчас бы ходил в школу, сидел на уроках. Дома бабушкины пирожки, булочки. Он сглотнул слюну. В животе заурчало. Повернулся, свесил с нар ноги. Подошел к столу, придвинул миску. Ковырнул ложкой густую серую массу.

— Извините, разогреть некому! — высунул красный язык, Семен. — Не барин, холодную, лопай! — Мишка слизал с ложки кашу, прожевал, нехотя проглотил. Но голод победил. И вскоре чашка опустела.

— Чайку хлебни, горяченького! — подвинул кружку, Михаил. Горькая темная жидкость обожгла глотку. Сделав несколько глотков, Мишка охмелел от чефира. По телу разлилось приятное тепло. Поднялся из-за стола, переставляя, онемевшие ноги, добрел до постели, и свалился. Черт со всеми! Подумал он, проваливаясь в сумбурный, то ли сон, то ли бред.

Володька залпом выпил пол кружки горячего напитка. В голове закружилось.

Николай отодвинул кружку. — Мне нельзя!

— Надеешься, отпустят завтра!? Мышцы станешь качать! — усмехнулся Семен. — Вы убийцы! Не отпустят! Отсидите по десятке на брата, начнете жизнь с чистого листа!

— Не пугай детей! — стукнул Михаил кулаком по столу. — Ошибку совершили! С кем не бывает!

— За такое преступление по головке не погладят! — Семен раскурил сигарету, жадно затянулся. — Товарища живьем на огне сожгли! Была бы моя воля, передушил!

— Остынь! — занес над его головой, кулак, Михаил.

Николай подошел к нарам, откинул одеяло, лег и накрылся с головой. Отмотать бы, как в кино, пленку назад. Зачеркнуть, вырезать происшедшее!

Володька переворачивается с боку на бок, пытаясь заснуть. Перед глазами неотступно стоит лицо матери. Оказаться дома, хоть на минуточку, обнять, прижаться к ее груди. Как в детстве, вдохнуть запах знакомых духов. Она заботилась обо мне, а я? Вспомнил свидание у следователя. Вел себя, как последний дурак! Мать постарела, подурнела. Отец переживает! Я подлец! Повторяет он мысленно снова и снова.

Надя налила в чашку чай, порезала хлеб, колбасу. Отхлебнула несколько глотков. — Дождалась! Дня суда дождалась! — тихо произнесла женщина. Наконец, свершится возмездие! Накажут злодеев! Как они собираются дальше жить! Отсидят, и выйдут на свободу!? А я своего никогда не увижу!

Ее глаза остановились на портрете Сергея, стоящего на столе у окна.

— Завтра, Сереженька, накажут твоих убийц! Дождались мы с тобой рокового дня! Я уж и не думала, что этот день настанет!

Она отодвинула остатки ужина. Подошла к дивану, не, раздеваясь, легла, подтянула одеяло к подбородку. Вот и привыкла жить одна. Подумала женщина, погружаясь в тяжелую дремоту.

Надежда открыла глаза, словно по приказу, хотя будильник с вечера не заводила. Тусклый свет пробивается сквозь щель портьеры. Встала, подошла к окну. Небо мутно белого цвета. Мелкие снежинки медленно кружатся в воздухе, словно ленясь, опускаются на землю. Первый снег! Сережка любил смотреть на танцующие белые хлопья. Смотри, мама, они кружатся, словно в вальсе. С восхищением, говорил он, не отводя глаз от окна. Теперь уже никогда ему не увидеть этого вальса. Сегодня ответственный день! Соберусь и пойду, потихоньку. Посмотрела на свои вещи, сложенные на стуле. Вслед говорят, черная вдова. Мужа схоронила, сына. Хожу в черном, людей пугаю. Не хочу и не могу наряжаться.

Вышла на кухню. Поставила чайник, села на табуретку. Положила руки на колени, поглядела на свои пальцы. Старею! Вон руки потрескались! Или от холодной воды?

Заставила себя выпить чашку горячего чая, съесть кусок булки с маслом. Кто знает, сколько продлится суд, а мне силы нужны. Пусть никто не думает, что я от горя себя не помню. Надела пальто, и вышла из дома.

Тамара спустилась по ступенькам с веранды. Господи, как пережить сегодняшний день!