Франсеск Миральес - 2013. Конец времен

Этот магазин – он назывался «Улисс» – занимал красивое просторное помещение с большими окнами, выходящими на реку. В это утро посреди рабочей недели он был пустым, если не считать молодого мужчины – в модных очках и с собранными на затылке в хвост длинными волосами, – который вытаскивал книги из большой коробки. Я прошелся взглядом по стеллажам, заполненным книгами о путешествиях, картами и путеводителями. Найдя секцию «Восточная Европа», я просмотрел имеющиеся в ней издания, но ничего полезного для своего предстоящего путешествия не нашел.

– Я могу вам чем-то помочь? – раздался за моей спиной голос книготорговца.

– Мне нужен путеводитель по Албании, – сказал я с легким смущением, как будто бы опасаясь, что сейчас меня начнут расспрашивать, с какой целью я туда еду.

– Есть только одно издание – на английском языке, издательство «Брадт».

Книготорговец стал ловко рыться где-то за первым рядом книг и в конце концов достал оттуда путеводитель. На фотографии на его обложке виднелось пустынное каменистое побережье. Вот туда-то мне и предстояло отволочь свои кости.

Я заплатил в кассе и снова вышел на улицу, чувствуя странное желание: мне захотелось еще раз поцеловать каменную львицу в задницу. Это желание возникло вовсе не из глубокого уважения к традициям и не из особых симпатий к этому городу – в котором, конечно же, имелись кое-какие свои прелести, – а просто потому, что возвращение в Херону после ожидавшей меня опасной авантюры означало бы, что я остался жив.

Прежде чем отправиться к своему автомобилю, я заглянул в антикварный магазин, чтобы попрощаться с его хозяином, но ни в магазине, ни на жилом этаже никого не оказалось – как будто, настропалив меня на отчаянное дело, антиквар и его дочка попросту испарились. В моем распоряжении оставался лишь номер телефона в доме Десместре, по которому я мог держать его в курсе событий, и в частности сообщить, сколько потребуют грабители за возвращение писем – если, конечно, я этих грабителей найду.

Чувствуя себя вдвойне одиноким – и в этой работенке, и в жизни вообще, – я на всякий случай еще раз проверил, лежат ли во внутреннем кармане моего пиджака деньги, паспорт и пришедший из Албании факс, а затем отправился к своему автомобилю «СЕАТ Ибица», сжимая ключи от него в ладони.

Я нашел его там, где и оставил, однако вид у него стал просто ужасным. Он, похоже, послужил в качестве стола для какой-то пирушки, и часть пролитого пива заляпала ветровое стекло. Даже не удосужившись его вытереть, я сел за руль и помчался в направлении Барселоны, которую намеревался обогнуть по объездной дороге, чтобы затем прибыть в аэропорт Прат.

Мрачные черные тучи, скапливавшиеся у линии горизонта, вдруг разразились внезапным ливнем. Потоки дождевой воды очистили мое ветровое стекло, однако мне пришлось значительно снизить скорость, потому что из-за ливня почти ничего не было видно.

Чувствуя на себе гипнотизирующее воздействие ритмично движущихся туда-сюда стеклоочистителей, я включил радиоприемник, чтобы послушать, что говорят в эфире по поводу этого ливня, больше подходящего для апреля или мая, чем для начала лета. Перед выпуском новостей прозвучала одна из песен квинтета «Антония Фонт», пришедшаяся мне по душе, потому что она являлась мальоркским эквивалентом песни «Спейс Оддити» Дэвида Боуи. В ней, насколько я смог понять каталанские слова, рассказывалось о приключениях одинокого капитана, который, опустившись на очень большую глубину, пытается связаться с пунктом управления, находящимся на берегу, и при этом восхищается подводным миром, из которого он, возможно, уже никогда не вернется на сушу.

Пробиваясь сквозь потоки падающей с неба воды и слушая эту песню, я мысленно представил, что тоже являюсь своего рода мореплавателем, готовящимся погрузиться в неизведанную – и кишащую опасностями – бездну, где меня ждет мир, встреча с которым, возможно, станет для меня роковой.

Албания, как я и предполагал, была не самой подходящей страной для исцеления от депрессии, охватившей меня после разрыва с Айной.