Колин Макиннес - Абсолютные новички

— Да забей ты на них! — сказала Большая Джилл. — Я налью тебе еще чашку.

Несколько выводов, продолжал этот Дроув, неизбежно вытекали из этих важных вопросов и, в частности, из недавних беспорядков в Ноттингеме, которые все — и в особенности ежедневное издание Миссис Дэйл — так сильно и так страстно порицали. Первое — иммиграция цветных с получением такого же гражданского статуса, как мы, или без, должна быть немедленно остановлена. Конечно, весь процесс должен быть повернут вспять, и вопрос принудительной репатриации, возвращения на родину должен быть срочно и серьезно рассмотрен правительством. Тем временем, не было сказано про то, что закон и порядок должны устанавливаться силой, сурово и беспристрастно, какими бы серьезными не были провокации — а вполне могут последовать провокации с обеих сторон, признавал автор. Но на самом деле виновником физического насилия в мирных владениях Королевы являлось меньшинство, главным образом, персоны, известные под названием «тедди-бои», и этих молодых людей, без сомнения, необходимо обуздать. Хотя многие могут посчитать, что такие юнцы — вовсе не характеризующие молодежь страны в целом — клинические случаи, и гораздо более сильно нуждаются в медицинском лечении, нежели в решительных наказаниях, постановленных судом.

Происшествия в Ноттингеме, заканчивал Э. Дроув, ни в коем случае не могут быть описанными как «расистские». Поэтому сравнения с гораздо более серьезными беспорядками в южных штатах Америки и в ЮАР просто непонятны и нелогичны. Судя по быстрым и решительным действиям властей Ноттингема, мы можем быть уверены в том, что про такие прискорбные инциденты больше не услышим — ибо они полностью чужды складу нашей жизни — если, конечно, без страхов и предрассудков будут проведены срочные меры, указанные выше.

Я вновь отложил газету.

— Этот человек даже не прикольный, — сказал я Большой Джилл. — И я не верю, что он глупый — он просто зловещий.

— Успокойся, — сказала Большая Джилл.

— Он не затронул кучу вещей!

— Не сомневаюсь, что ты прав, — сказала она мне.

— И самое главное — он не осудил этого! Не осудил эти столкновения! Он всего лишь искал алиби.

Джилл села и занялась своими ногтями. — Он просто невежда, — сказала она, — а вовсе не зловещий.

— Невежда, поучающий людей, — это и есть зловеще, — проорал я.

Она взглянула на меня поверх своего лака для ногтей.

— Смысл всего этого, — сказала она, — заключается в следующем: если у тебя лицо черное, и живешь ты по соседству с белыми — все, что ты делаешь, подозрительно. Ты просто торчишь там, как заноза.

— Все, что ты делаешь! — сказал я, хватая газету и сворачивая ее в плотную сосиску. — Но что они такого делают, чем отличаются от других жуликов, живущих в этих трущобах?

— Тебе виднее, — сказала Джилл.

— Послушай! Цветных безработных гораздо больше, чем белых. Все это знают. И не только бездельников: их можно увидеть толпящихся в очереди за пособием часами каждый день.

— Да, — сказала Большая Джилл.

— А когда они хотят снять комнату, ты знаешь, что в итоге они получают в ответ: «никаких детей, никаких цветных».

— Полагаю, — сказала Большая Джилл, — что те, кто ненавидят одних, ненавидят и других.

— А что касается белых, преступивших закон, что, здесь их нет, ни одного, ты могла бы так сказать?

— Я не знаю практически никого, кто не преступал бы, — ответила Большая Джилл.

— А по поводу белых девок? — закричал я. — Разве это им не нравится? То есть, неужели никто не видел, как они трутся вокруг Пиков?

— Такое я видела чаще, чем что-либо, — сказала Большая Джилл.

— А эти сутенеры. Может, хоть кто-нибудь из этих ублюдков случайно является мальтийцем, киприотом или даже продуктом этих островов?

— Их полно, — сказала Большая Джилл, поднимая взгляд на меня.

— О, извини, Большая Джилл.

— Ничего страшного, детка.

— Что происходит с нашими мужчинами? — сказал я ей. — Неужели они не могут удержать своих женщин? Неужели они нуждаются в этой лаже, — и я постучал газетой Миссис Дэйл по спинке стула, — чтобы она помогала им и защищала их?

— Я думала, — сказала Большая Джилл, занимаясь ногтями на правой руке, — что девочек более чем достаточно и хватит на всех.

Я сунул скрученную газету в чайные листья.

— Вся штука в том, — заорал я, — что ни слова не сказано про то, что действительно имеет значение. Вот, пожалуйста. Если даже каждый Пик в Англии — жулик, это все равно не повод, чтобы посылать на каждого из них десятерых.