Андрей Шляхов - Доктор Данилов в госпитале МВД

Порядок тут был ни при чем, и все это прекрасно понимали, просто Станиславу Марковичу требовалось выговориться и взять небольшой разгон перед тем, как объявить Данилову, что он уволен. Насчет увольнения Данилов уже не сомневался и мог побиться об заклад, что уволен он будет не по собственному желанию и не по соглашению сторон, а по инициативе администрации, то есть по статье.

— Только неделю назад рапорт написал — и на тебе… — вырвалось у Станислава Марковича.

Данилов догадался, что начальник госпиталя имел в виду рапорт о продлении срока службы.

— Итак, что мы имеем? — вопрос был сугубо риторическим. — Оскорбление гражданина, находящегося на лечении в отделении, в реанимационном отделении. Это раз.

Начальник госпиталя поднял вверх правую руку и загнул мизинец.

— Неоказание помощи этому же гражданину…

— Неоказания не было, — сказал Данилов. — Был отказ выполнять указания пациента, касающиеся обследования.

— Я поддерживаю, — кивнул Роман Константинович. — Отказ измерять давление по приказу пациента нельзя считать неоказанием помощи.

— Ну, пусть так, — не стал спорить Станислав Маркович. — Но покинуть отделение вы больному позволили?

— Позволил.

— О возможных последствиях не предупредили?

— А какие могли быть последствия?

— Разные. Разные могли быть последствия. Вот наш разговор — это тоже последствие. Тебе, — начальник госпиталя посмотрел на Романа Константиновича, — строгий с занесением, а вас, — взгляд переместился на Данилова, — я вынужден уволить согласно пункту шестому восемьдесят первой статьи трудового кодекса как сотрудника, допустившего однократное грубое нарушение трудовых обязанностей.

«Это, конечно, плохо, — подумал Данилов. — С такой „подпорченной“ трудовой книжкой даже обратно на „Скорую“ по блату не возьмут… Хотя… куда-нибудь да возьмут, не я первый, не я последний».

— Отдайте в кадры объяснительную, — («хоть все решено заранее, а объяснительную все-таки надо — бюрократия», — подумал Данилов), — и возьмите обходной лист. К четырнадцати часам можете подойти за трудовой книжкой, будет готово. Максимушкин, тебя я больше не задерживаю. Иди, уплотняй свой график.

Роман Константинович ушел.

— Что я вам хочу сказать, Владимир Александрович… — начальник госпиталя сделал паузу, собираясь с мыслями, — если хотите жить спокойно, без катаклизмов, то уезжайте-ка вы из Москвы куда-нибудь. Не в Химки и не в Реутов, а куда-нибудь подальше. От греха.

— Неужели все так сложно? — Данилов считал, что увольнением дело закончилось и инцидент можно считать исчерпанным.

— Вы слышали выражение «Aequat causa effectum»?

— Слышал. Причина равносильна следствию.

— Так вот в вашем случае, то есть уже в нашем случае последствия могут быть очень значительными. Насколько я понимаю, вы не только оскорбили, но и позволили себе какие-то издевки… так, во всяком случае, мне было сказано. В общем — врага вы себе нажили, и серьезного. Вот, делайте выводы, я вас предупредил. Мое дело — сторона, но я считаю, что должен был сказать то, что сказал. Я бы на вашем месте уехал бы на годик куда-нибудь во Владимир или в Рязань, пока все не угасло… Вы не смотрите на меня так, я серьезно говорю, мы же взрослые люди, не подростки какие.

Слово «подростки» начальник госпиталя почему-то произнес с ударением на первом слоге.

Данилов молчал, осмысливая услышанное.

— Работал у нас доктор Шульдешков, хирург, так с ним случилось что-то примерно похожее, но с другим, совершенно другим человеком. — Начальник госпиталя, видимо, истолковал его молчание как недоверие и решил подкрепить примером из жизни. — Уволили его, он перешел в Первую градскую, а через два месяца угодил под следствие, да так, что три года провел за решеткой. Я не в курсе деталей, но совпадения наводят на определенные выводы. Когда у людей есть не только желание, но и возможности, это надо учитывать.

— Так и в Рязани достать человека несложно, Станислав Маркович. При желании-то и возможностях.

— То в Рязани, а то здесь, в Москве, в своей, так сказать, епархии, где возможности практически неограниченные. Своя рука — владыка. Вы подумайте над этим, Владимир Александрович…

— Спасибо, Станислав Маркович, подумаю. — Данилов встал и посмотрел в глаза начальнику госпиталя. — Вы уж простите, что так все получилось. Некстати.

— Такое никогда кстати не бывает, — махнул рукой тот. — Всего вам хорошего.

Рукопожатий и объятий не последовало, но все равно можно было считать, что расстались по-хорошему.