Кэтрин Райан Хайд - Любовь в настоящем времени

— Да нет, в общем.

— И птиц накорми. Бедный Попка. Несчастный Хроник. У них вода-то хоть есть?

Вода у птиц есть. Только ее мало, и она грязная. Меняю воду. Стыдно признаться, но я совсем их забросил. Насыпаю им два совка корма с сушеным сладким перцем, цельными земляными орехами и нечищеным миндалем. Кладу в клетку неразрезанное яблоко — Попке будет что грызть. Гнусный попугай пользуется моментом и щиплет меня. Вот тебе и вся благодарность.

— А что, если ты понадобишься в конторе? — спрашивает Леонард.

— Конторы больше нет.

— Митч, ты о чем?

— Мой бизнес накрылся. Обратился во прах. Кранты.

— Вот оно как?

— Именно так.

Нажимаю на кнопку автоответчика и прослушиваю сообщения.

Первое сообщение я уже слышал. Просто потом закрутился и не стер. Оно от Моны.

— Митч, — в голосе у нее отчаяние, — его нашли. Он жив. Он в больнице. Состояние тяжелое, но он жив. Его снесло к причалу катеров, и какой-то рыбак заметил утром плавающий дельтаплан. Еще даже не рассвело. Это просто чудо, Митч. Леонард умудрился взобраться на дельтаплан. Аппарат послужил ему вместо спасательного круга. Весь искореженный, он упорно не хотел тонуть. Приезжай, Митч. Он уже довольно давно в больнице. Дельтаплан выловили гораздо позже. Только они не знали, кто он…

Мона говорит что-то дальше, но тут вступает Леонард.

— Странное дело, — замечает он.

— Что такое?

— Не помню, чтобы я забирался на дельтаплан. Сознание я потерял, когда находился в воде. Это точно.

— Может, ты залез на него после того, как отключился?

Это я шучу. Но в каждой шутке есть доля правды. Если припрет, такое иногда натворишь. Никогда бы и не подумал, что способен на это. Поди попробуй приподнять машину, когда совершенно спокоен. Не получится.

Еще одно сообщение. Щелчок — и тишина. Ждем. Ничего. Ни звука. Будто трубку повесили, а гудка почему-то нет.

И тут голос, знакомый мне до слез, произносит три слова. Всего три.

— Я любила тебя.

У меня леденеет лицо. Надо присесть. Диван подвернулся как раз вовремя.

— Похоже на голос Барб, — замечает Леонард.

— Это она и есть.

— А почему она говорит «любила», а не «люблю»?

Я набираю в грудь побольше воздуха. Насколько позволяет ком в горле.

Смотрю на Леонарда. Это успокаивает. Вот он, передо мной. Одной потерей меньше. Правда, опасность не миновала. Она притаилась и ждет своей минуты.

И однажды эта минута настанет.

И она будет похожа на то, что со мной творится сейчас.

— Дело в том, — говорю, — что наши отношения тоже обратились во прах.

— Вот оно как.

Леонард такой маленький в своем кресле-коляске посреди гостиной. Загипсованная нога торчит рожном. Вокруг ран начали потихоньку отрастать волосы. Ему явно жалко меня, он весь съежился.

— Вот так.

— Бедняга Митч. Ведь столько лет вы были вместе.

Немного погодя Леонард говорит:

— Все равно не понимаю, почему она говорила в прошедшем времени. Неужели за несколько дней она перестала тебя любить? Разве так можно?

— Не думаю. Это просто прикрытие. Иначе бы она так и не собралась сказать эти слова.

Леонард пожимает плечами, пытаясь уложить вместе части головоломки, сопоставить реальные факты и пустые слова.

— Бедняга Митч. Ты ведь все потерял, правда?

— Нет. Не все.

Вкатываю коляску в его комнату и пересаживаю Леонарда на кровать. Нелегкое дело, между прочим. Крепко обхватить я его не могу — чего доброго, ребра смещу. А если обхватить не крепко, Леонард упадет.

Леонарду тоже неприятно, хоть он и помалкивает.

— Странное дело, — повторяет он. — Не залезал я на дельтаплан. Сознание я потерял в воде.

— Наверное, ты очень хотел жить.

— Это правда.

— В этом-то весь и фокус.

Почему я чувствую себя сейчас таким юным? Честное слово, не знаю. Мне даже как-то неловко. Но чувство это пришло и не уходит.

Уже почти полночь, но я не сплю. Выспался за день.

Вокруг тьма. Рядом со мной никого. Мне немного одиноко. И страшновато.

— Митч! — зову я громко.

Его комната прямо над моей. Если бы я мог дотянуться, стукнул бы в потолок. У меня к нему важное дело.

— Митч! — Когда кричу, ребра откликаются болью. Ну и ладно.

Я дома! Как быстро я освоился, даже удивительно.

Зевая и спотыкаясь, появляется Митч с будильником в руке.

Чтобы разглядеть Митча, света достаточно. Чтобы он разглядел, который час, слишком темно.

— Наверное, еще рано, — бормочет Митч.