Мари-Лора Пика - Сердце матери

Эти выходные рассеяли мои последние иллюзии относительно Жиля. Я поняла, что никогда не смогу на него положиться. Не знаю, почему я тогда не ушла от него. Наверное, мне это просто в голову не пришло…

Последней каплей стало рождение Марго, и в этот раз даже я не была к этому готова. Несмотря на давление Жиля, я наотрез отказалась делать аборт. Мне было тридцать четыре года, у меня случилось по меньшей мере одиннадцать выкидышей, и мне казалось немыслимым не довести эту беременность до конца. Жюли, которой два брата причиняли довольно много хлопот, сказала: «Если родится мальчик, оставляй его в больнице. Если девочка — привози домой».

Нам повезло, и это была девочка. Марго родилась 8 августа 2006 года, все так же в результате кесарева сечения. Что касается наших взаимоотношений с Жилем, то это была настоящая трагедия. С рождения Матье количество разногласий и нареканий постоянно увеличивалось, и ни одно из них так и не было улажено. С рождением Марго все стало гораздо хуже. Серьезная инфекция после кесарева сечения сильно меня ослабила, и к нам регулярно, на несколько часов в день, стала приходить домработница, чтобы сделать уборку или посидеть с детьми. Однажды утром, собираясь в Немур на консультацию у кардиолога, я зашла к Жилю, который сидел, как обычно, в своей мастерской и чинил очередной радиоприемник.

— Жиль, я уезжаю и оставляю тебе Марго. Через полтора часа придет домработница. Она уберет и даст Марго бутылочку.

— М-м…

Во время консультации кардиолог сказал:

— Мадам Мезоннио, учитывая то обстоятельство, что вы курите, мне нужно провести еще одно обследование. Вы не могли бы выйти, выкурить четыре сигареты и вернуться обратно?

Оказавшись на улице, я позвонила Жилю, чтобы узнать, все ли в порядке с малышкой. Когда он взял трубку, я услышала, как Марго плачет.

— Жиль! Что происходит?

— Мне это уже надоело! Она не замолкает, а домработницы все нет. Я не знаю, что с ней делать!

Меня трясло от ярости. Я позвонила Сесилии, но она не отвечала: должно быть, поехала забирать детей из школы. Потом я позвонила Магали, и на этот раз мне повезло больше: она была дома.

— Магали, это Мари-Лора. Я застряла у врача. Ты не можешь заехать ко мне?

Она тут же отправилась в Бромей.

Я вернулась в кабинет. Но давление у меня так подскочило, что врач не смог провести обследование. Вся издерганная, я вернулась домой, где, к счастью, Магали уже позаботилась о ребенке.

— Я дала ей бутылочку с соской и поменяла подгузник. Все в порядке.

Как это безответственно: позволить собственной дочери два часа разрываться от крика лишь потому, что лень дать ей соску и сменить подгузник! Я была потрясена. Именно тогда я начала спать на диване. Я неоднократно пыталась поговорить с Жилем, но выбрать подходящий момент было непросто. Б о льшую часть времени я была с детьми и не хотела, чтобы они слышали, как мы ругаемся. Я пыталась выбрать момент, пока они в школе, но безуспешно: всякий раз, когда я хотела поговорить с мужем, он обращался в бегство. Если он не усаживался перед телевизором, то уходил из дому, хлопнув дверью. Моя злость все накапливалась, и я уже не испытывала к Жилю ничего, кроме презрения. Однажды я не выдержала. Это было летом 2007 года. Марго почти исполнился годик, а я по-прежнему спала на диване. К нам приехали друзья Жиля, чтобы помочь с ремонтом столовой, и я отправилась в Мелун за краской под цвет дерева, чтобы подкрасить балки, покрытые пятнами. Когда я вернулась, Жиль проворчал:

— Следовало быть повнимательнее: ты купила не ту краску.

Он был прав, и я снова поехала в магазин, чтобы поменять ее. Я вернулась домой в половине девятого, как раз подошло время ужина. Все сидели за столом в саду и выпивали. Жиль, разгоряченный выпивкой, небрежно спросил:

— А что у нас сегодня на ужин?

— Ничего. Позволь тебе напомнить, что я провела в дороге полдня.

— Ну да, ты хотела сказать, что провела полдня, где-то шатаясь!

Я слышала эти слова вот уже год: Жиль считал, что мне не нужна машина, что мое место дома. Он прекрасно знал, что на этот раз я ездила за краской, но это ничего не меняло. Не знаю почему, но в тот день я взорвалась. Дети спали на диване, в доме были друзья Жиля — Джо, Серж и Мишель. Мои нервы просто не выдержали. Я встала так резко, что стул упал. Я подняла его и швырнула на газон. Стул ударился о решетку. Я бросилась к Жилю, намереваясь, очевидно, ударить его, но Серж меня удержал. Жиль принялся орать как ненормальный: