Марк Леви - Первый день

— А ваша знакомая, которой мы так обязаны, кто она?

— Мисс Дженкинс, — ответил Уолтер, слегка смутившись.

— Вот так новость! Я счастлив вдвойне. Уолтер, вы гений!

Я был так рад снова услышать голос Уолтера, что пригласил его вечером прийти ко мне домой. Во время ужина они с Кейрой быстро нашли общий язык. Мы по очереди рассказывали Уолтеру о наших приключениях, иногда весьма неприятных, в долине Омо, потом в Небре, не забыв упомянуть Франкфурт и Париж. Мы показали ему документ из Национальной библиотеки Германии и перевод Макса. Он прочитал все очень внимательно, хотя смысла так и не понял. Всякий раз, оставаясь со мной наедине на кухне или за столом, когда Кейра выходила, Уолтер уверял меня, что она великолепна, сногсшибательна и восхитительна, из чего я сделал вывод, что он полностью подпал под ее обаяние, а обаяния ей было не занимать.

Единственное, о чем Уолтер забыл нас предупредить, — это что нам придется сначала присутствовать на службе и только потом поговорить со священником. Должен признаться, в воскресенье я отправился туда крайне неохотно, тем более что с самого детства мои отношения с Богом как-то не сложились; однако в то утро в церкви я испытал неподдельное волнение. Прекрасное пение и искреннее благоговение молящихся тронули меня. В этой церкви безраздельно царила доброта.

Когда служба закончилась и скамьи начали пустеть, священник подошел к нам и пригласил пройти с ним.

Маленького роста, сгорбленный, он словно склонился к земле под тяжестью исповедей своих прихожан, а может, своего прошлого, отмеченного войнами и геноцидом. Казалось, в нем не было ни грана зла. Взгляд его проникал в самую душу. Слыша его низкий чарующий голос, вы могли бы пойти за ним куда угодно.

— Это документ по меньшей мере удивительный, — сказал он, дважды прочитав текст.

Меня озадачило то, что священник даже не взглянул на переводы.

— Вы уверены в его подлинности? — спросил он меня.

— Да.

— Основная проблема здесь не перевод, а толкование. Ведь стихи не переводят слово за слово, не так ли? То же правило распространяется и на древние писания. Нетрудно догадаться, чего люди хотят от священных текстов. Впрочем, человек может не задумываясь извратить благое слово, злоупотребить им, чтобы незаконно завладеть властью и добиться от своих приверженцев чего пожелает. Священные писания не пугают, не повелевают, они лишь указывают путь и оставляют человеку право выбрать того, кто поведет его — но не по жизни, а к жизни. Тот, кто утверждает, будто способен проникнуться словом Божьим и пронести его через века, часто неправильно его понимает и злоупотребляет простодушием тех, кем управляет.

— Зачем вы все это говорите, святой отец? — спросил я.

— Затем, что я хотел бы знать ваши намерения, прежде чем рассказать вам о свойствах этого текста.

Я объяснил, что я по профессии астрофизик, а Кейра — археолог, и священник, к моему удивлению, предсказал, что наше сотрудничество будет иметь важные последствия.

— Вы оба ищете то, понимание чего приводит в ужас. Вы уверены, что вас не сломят те ответы, которые вы найдете во время ваших странствий?

— А что такого ужасного нас может ожидать?

— Огонь — верный союзник человека, но он опасен для ребенка, не ведающего, как с ним обращаться. Таковы и некоторые знания. По меркам истории, люди пока еще совсем дети. Бросьте взгляд на наш мир, и вы увидите, как мы невежественны.

Уолтер заверил святого отца, что и Кейра А я — вполне приличные люди и нам можно доверять. Священник улыбнулся.

— И что же вы знаете о Вселенной, господин астрофизик? — обратился он ко мне.

В его вопросе не было высокомерия, а в тоне — самодовольства, и, прежде чем я успел ответить, он дружелюбно посмотрел на Кейру и спросил у нее:

— Вот вы считаете, что моя страна — колыбель человечества, а вы не думали, почему?

Мы надеялись, что он выслушает наши умные и достойные ответы, однако вместо этого он задал нам третий вопрос:

— Вы действительно верите в случайность вашей встречи и думаете, что подобный документ мог приплыть к вам в руки также совершенно случайно?

— Не знаю, святой отец, — пробормотала Кейра.

— Вы археолог, мисс, скажите, вы верите, что человек открыл огонь или что огонь был дан человеку, когда настал подходящий момент?

— Я верю в то, что нарождающийся разум позволил человеку приручить огонь.

— Значит, вы назвали бы это провидением?

— Если бы верила в Бога — наверное.