Марк Леви - Первая ночь

Кейра сидела на парапете перед входной дверью.

— Что с тобой? У тебя пунцовые щеки, ты что, упал? — спросила она.

— Не упал, а напал… на кое-кого, очень похожего на тебя.

— И куртка разодрана. Скажи наконец, что стряслось!

— Я собирался задать тебе тот же вопрос.

— Боюсь, в наше отсутствие тут побывали незваные гости, — сказала Кейра. — Моя сумка стояла в гостиной и была открыта. Когда я вошла, услышала шаги грабителя, он был в доме.

— Ты видела, как он уходил?

Из подъехавшей полицейской машины вышли два офицера. Я объяснил, что у нас есть веские причины подозревать присутствие в доме грабителя. Они приказали нам оставаться на улице и отправились на разведку, но через несколько минут вернулись ни с чем. Видимо, преступник сбежал через сад. Второй этаж в этих старых домишках не слишком высокий, метра два, не больше, а густой газон под окнами смягчил приземление. Я вспомнил о ручке, которую так и не починил: скорее всего, вор вошел через заднюю дверь.

Нас попросили составить список похищенного и зайти в комиссариат, чтобы подписать жалобу.

Полицейские пообещали объехать квартал и позвонить, если кого-нибудь задержат.

Мы с Кейрой проверили обе комнаты. Мою коллекцию фотоаппаратов не тронули, бумажник, который я всегда держу в корзине для всяких мелочей в прихожей, лежал на своем месте. Я проверял спальню, когда снизу меня позвала Кейра.

— Дверь в сад закрыта, — сообщила она. — Я сама запирала ее вчера вечером, так как же этот тип вошел?

— Ты уверена, что кто-то действительно был?

— Если и твоем доме не живет привидение, абсолютно уверена.

— Тогда объясни, как таинственный грабитель сюда проник?

— Понятия не имею, Эдриен!

Я поклялся Кейре, что ничто не помешает нам устроить романтический ужин и вчерашняя история не повторится. Слава богу, с ней ничего не случилось, но я все равно тревожился. Неизжитый посткитайский синдром. Я позвонил Уолтеру, чтобы поделиться с ним своими страхами, но его телефон оказался занят.

Амстердам

Всякий раз, проходя по главному залу Королевского дворца на площади Дам, он восхищался красотой выгравированных на мраморном полу планисфер, но предпочитал всем остальным третью — гигантскую карту звездного неба. Он вышел на улицу и пересек площадь. Наступила ночь, и на улицах зажглись фонари, отражаясь в тихой воде каналов. Он пошел вверх по Хоогстраат, направляясь к своему дому. У тротуара возле дома номер 22 стоял тяжелый мотоцикл. Женщина с коляской улыбнулась Вакерсу, он улыбнулся в ответ и пошел дальше.

Мотоциклист опустил козырек шлема, пассажир последовал его примеру, машина взревела и помчалась по боковой аллее.

Пол деревом обнимались влюбленные. Стоявший во втором ряду грузовичок блокировал движение, так что протиснуться могли только велосипедисты.

Пассажир на заднем сиденье мотоцикла вытащил из рукава дубинку.

Молодая женщина, толкавшая коляску, обернулась, влюбленные перестали целоваться.

Вакерс шел по мосту и вдруг почувствовал, как его спину что-то больно обожгло. У него перехватило дыхание, воздух перестал поступать в легкие. Он рухнул на колени, попробовал уцепиться за фонарь, но не сумел и упал на землю. Во рту появился вкус крови, и он подумал, что, падая, прикусил язык. С каждым вдохом воздух обжигал легкие, раненые почки обильно кровоточили, кровь с каждой секундой все сильнее давила на сердце.

Вокруг установилась странная тишина. Он собрал оставшиеся силы и поднял голову. К нему на помощь со всех сторон бежали прохожие, издалека приближался вой сирены.

Женщина с коляской испарилась. Парочка влюбленных исчезла, парень на заднем сиденье мотоцикла вскинул руку, отдавая честь Вакерсу, и тяжелая машина скрылась за углом.

Вакерс судорожно вцепился в лежавший в кармане мобильник, нажал на кнопку, с трудом поднес трубку к уху и оставил сообщение на автоответчике Айвори.

«Это я, — прошептал он, — боюсь, наш английский друг не оценил шутку, которую мы с ним сыграли».

Приступ кашля не дал ему продолжить. Изо рта потекла теплая кровь, и от этого почему-то стало легче. Лицо Вакерса исказилось от боли, он замерзал.

«К несчастью, мы больше не сможем сыграть в шахматы, и мне этого будет недоставать, мой дорогой, надеюсь, как и вам».

Новый приступ кашля, жуткая боль в спине, телефон едва не выскользнул из рук, но он успел его поймать.

«Рад, что при последней встрече успел сделать вам тот маленький подарок, используйте его по назначению. Мне будет не хватать вас, старина, еще больше, чем наших поединков. Будьте предельно осторожны и позаботьтесь о себе…»