Филип Дик - Прозябая на клочке земли

— Хорошо.

Вирджиния ждала этого.

За ужином он почти ничего не ел.

— Неприятности? — спросила она, и ей хотелось, чтобы он что-нибудь сказал, поделился. — Давай я с тобой пойду. Может, помогу чем. Или просто компанию составлю.

— Спасибо, не надо, — отказался Роджер.

— Какая-нибудь тяжелая работа?

— Да, кое-что. Несколько коробок перекидать надо. Перенести телевизоры наверх.

— Ты там осторожнее.

Надев пальто, он с ключом от машины в руке направился к выходу. Что-то показалось Вирджинии странным, когда он проходил мимо. От него необычно хорошо пахло. Остановив его, она потянулась к нему.

— Что такое? — сказал он, отступив.

Запах лосьона после бритья, поняла она. Значит, побрился.

— Может, к будущим клиентам заехать придется, — объяснил он. — Сегодня парочка в магазин заходила, оставили свои координаты. Может, завезу им телевизор.

— А, — сказала она.

Он, бывало, так поступал. Ну, конечно, это возможно.

— Значит, когда я позвоню в магазин, тебя там может не оказаться.

— Нуда.

— Можно я буду называть тебя «Малыш Пикколо»?

Он насторожился.

— Что это такое? С чего это?

— Это друг Пузатого Тубы, — сказала она. — С пластинки.

Некоторое время он раздумывал над тем, что она сказала, потом понял и очень выразительно посмотрел на нее. Трудно было догадаться, что именно выражает его лицо. Но она знала, что он чувствует.

— А иди ты! — сказал он. — Иди к черту!

Повернувшись к ней спиной, он пошел по дорожке к машине.

Не нужно было этого говорить, подумала она. Зачем я это сказала? Что со мной происходит?

Всю дорогу, до самого магазина, у Роджера тряслись руки, поток машин расплывался в глазах. Он доехал на автопилоте, припарковался на свободном месте и пошел по тротуару к погруженному в темноту закрытому магазину.

«Уйду от нее, — решил он. — Не вернусь больше к ней».

Он открыл дверь, вошел и заперся изнутри, оставив ключ в замке.

— Господи, — вздохнул он.

Голова была готова лопнуть, изнутри страшно давило. Он спустился в туалет, ополоснул лицо холодной водой.

Учуяла, значит, лосьон после бритья, черт бы его побрал. Это было даже немного забавно.

«Что же делать? — думал он. — Сейчас все прекратить, пока она не заметила что-нибудь еще? Что-нибудь, от чего уже не отвертишься».

Наверху зазвонил телефон. Сюда звук едва доходил, и если бы не привычка, он совсем бы его не услышал.

Его часы показывали семь. Еще рано. Даже если бы он бросился вверх по ступенькам, то вряд ли успел бы. И он еще сбрызнул лицо водой, вытерся и неторопливо поднялся на основной этаж. К тому времени телефон смолк.

Роджер сидел в кабинете за столом, курил и раздумывал. Что, если Чик придет домой? Что, если Вирджиния возьмет такси и приедет сюда? Что, если она поедет туда?

Но в любом случае, думал он, даже при самом благоприятном стечении обстоятельств, когда ни Чик, ни Вирджиния не приедут вдруг домой, и не явятся сюда, и не наймут частного соглядатая и так далее, у него все равно остается неразрешимый, безнадежный вопрос. Он до сих пор не знает, насколько глубоко его чувство к Лиз, как далеко готов он пойти. Потому что кончиться все должно было очень серьезно, а именно: бракоразводным процессом или двумя, а потом, после года промежуточных постановлений, вступлением в новый брак. С Лиз Боннер. Тогда она уже будет Лиз Линдал. А как же дети? Кто из них будет жить с ними? Ее мальчики, пожалуй, останутся с ней. Или нет. Нет, если на развод подаст Чик, то нет — если их разведут по причине супружеской неверности. А Вирджиния ни за что не отдаст Грегга. Так что в лучшем случае он окажется вместе с Лиз и ее двумя сыновьями. Его лишат Грегга, и может оказаться, что Джерри и Уолтер, даже вместе с Лиз, не заменят его.

Конечно, у них с Лиз родятся дети. При этой мысли ему чуть полегчало.

Боже, не слишком ли он размечтался? Не рановато ли? Но ведь когда они остановились в мотеле и легли в постель, а потом просто лежали, ничего не делая, Лиз вдруг сказала:

— Знаешь что?

— Что? — откликнулся он.

— Я хотела бы родить тебе ребенка, я правда родила бы. Хочу этого больше всего на свете.

И он подумал тогда о ней как о движимом инстинктами женском теле, рыскающем в поисках мужчины, который оплодотворил бы ее, а потом, когда это случится, она будет искать место, где можно будет родить. Какое-нибудь спокойное, безопасное место. Одним оплодотворением дело не кончится, ей потребуется и все остальное. Как может она обойтись без остального? Если представить себе, что она забеременела от него, то это будет только начало их отношений. А если не забеременела, то думает об этом. Когда она снова ляжет с ним — если это произойдет, — эта мысль не покинет ее. Конечно, она не осмелится зачать до тех пор, пока не будет ясно, что он может и готов уйти от Вирджинии. В каком-то смысле ему повезло, что он сейчас женат: Лиз никогда бы не пошла на такой риск, она даже в своей легкомысленной спешке не способна снять колпачок или оставить диафрагму в коробке. Так что можно не беспокоиться, что она огорошит его таким известием. Если они не совершат ошибку.