Филип Дик - Прозябая на клочке земли

— Ты поосторожнее, Джинни, хорошенько подумай, что делаешь. Может, ты слишком торопишься? Ну, крутит он с этой Лиз Боннер, и что? Пойдешь к адвокату да в два счета получишь развод, ты же знаешь. Зачем тебе вся эта канитель?

Вирджиния дала задний ход с парковочного места и поехала за грузовиком.

— Он не видит тебя? — спросила миссис Уотсон.

— Эту машину он не знает, — ответила она.

Кроме того, ей было известно, что из грузовика плохо видно в зеркало заднего вида.

Почти час грузовик мотался по городу, по одним домам развозя шасси телевизоров, из других забирая. Уж не ошиблась ли она?

— Он работает, — сказала миссис Уотсон. — Делает, что ему положено. А вот ты чем занимаешься?

«Жду», — сказала она про себя.

— Как ты достала этот ключ? — спросила миссис Уотсон. — Это что, правда ключ от ее дома?

«Надеюсь, — подумала Вирджиния. — Вот будет смеху, если он окажется ключом от их гаража». Но человек, выдававший ей заказ в мастерской, заверил ее, что из всего, что висело на кольце, этот был единственным ключом от входной двери, из всей связки только он подходил к американскому автоматическому замку.

— По-моему, ты совсем сбрендила, — сказала миссис Уотсон. — Я не удивлюсь, если окажется, что в сумочке у тебя пистолет. Про такое пишут в газетах. Не понимаю, как можно так опускаться.

— Мне нужно застукать его, — объяснила Вирджиния. — Иначе он всегда будет отпираться. Никогда не признается.

— Ну и что с того?

Она не ответила.

В два часа грузовик повернул в сторону Сан-Фернандо. Проехав большую часть пути, он остановился на заправке «Стэндард». Роджер вышел, размял ноги и направился в туалет. Потом вошел в помещение станции и позвонил с автомата.

— Звонит, — прокомментировала Вирджиния, следя за ним из машины.

— Он просто хочет узнать в своем магазине, не изменился ли маршрут, — сказала миссис Уотсон. — Ему не хочется зря тащиться в такую даль.

«Наверное, так и есть», — подумала Вирджиния.

Вернувшись в грузовик, Роджер снова выехал на дорогу. Она последовала за ним, держась на большом расстоянии. Потом, на перекрестке, она его упустила. Ей пришлось остановиться на красный перед самым светофором. Грузовик неторопливо скрылся за углом.

— Ну и что? — завопила ей в ухо миссис Уотсон. — Надо же было вот так его упустить! Что ты натворила!

Когда загорелся зеленый, Вирджиния повернула направо и поехала прямиком к дому Боннеров. Она припарковалась на поперечной улице между двумя машинами.

— Сейчас явится, — пообещала она.

Через пять минут мимо них проехал и остановился где-то поблизости грузовик Роджера. Они с матерью смотрели из «Империала», как он идет по тротуару, бросая взгляды по сторонам, в сторону дома Боннеров. Когда он поднялся на крыльцо, дверь немедленно открылась, и он вошел. Дверь тут же захлопнулась.

«Ну, все», — сказала Вирджиния сама себе.

— Поехали, — произнесла она вслух, завела машину и выехала на улицу.

— Мы уезжаем? — удивилась мать.

— Да, — сказала она.

— А как же ключ? Зачем нужно было делать этот ключ, если ты никак им не воспользуешься?

— Не хочу, — ответила Вирджиния, отъезжая от дома Боннеров.

— У тебя есть ключ, ты знаешь, что они там, ты сама сказала, что тебе нужно застукать его.

— Хорошо, — передумала она.

На перекрестке Вирджиния развернулась. Спавшая на улице собака вскочила и застыла в недоумении. Она поехала обратно.

— Ты войдешь со мной? — спросила она. — Одна не хочу.

— Зайду, — согласилась мать. — Вообще-то мне это не нравится, но думаю, что я должна.

Вирджиния припарковалась, проехав несколько домов. Некоторое время она неподвижно сидела.

— Нам надо поторопиться, — сказала ее мать. — А то уйдет.

Они открыли дверцы с обеих сторон.

— Не хлопай, — прошептала мать, тихо закрывая свою дверь. — Нельзя, чтобы они поняли, что это ты.

Оставив дверь машины открытой, Вирджиния пошла к дому Боннеров.

— Ключ взяла? — спросила мать.

— Нет.

Она вернулась к машине и подняла ключ с пола.

— Ну, давай, не бойся, — подбодрила ее мать.

А Вирджиния и не боялась. У нее закружилась голова, как будто она поплыла. В детстве с ней такое бывало, когда она поднималась по ступенькам на сцену цокольного актового зала.

— Такое чувство, как будто речь сейчас буду произносить, — сказала она. — Патриотическую какую-нибудь.

Она засмеялась.

— Не волнуйся, — сказала мать. — Просто входи, и все.

Вирджинии стало смешно. Она остановилась на дорожке.