Зэди Смит - Собиратель автографов

Алекс посмотрел на тележку Марвина за его спиной:

— Мне нужно будет по упаковке каждого молочного коктейля, несколько йогуртов, того странного итальянского сыра, который ты втюхивал мне в прошлый раз. Ну и еще, что, по-твоему, мне должно понравиться.

Марвин присвистнул:

— Вот это я понимаю! Возвращение блудного сына.

И он удалился по дорожке, прищелкивая пальцами.

Когда Алекс через несколько минут вернулся в дом с картонной коробкой, полной кисломолочных продуктов, перед ним забрезжил лучик надежды. Он толканул дверь за собой локтем. В коридоре стояла Эстер. В шелковом китайском халате нараспашку, всегда ждавшем ее здесь. Однако она тут же запахнула его полы да еще скрестила руки на груди.

— Вот ты где! — Он двинулся к ней, но она шагнула назад. У нее всегда все было написано на лице, и сейчас оно выдавало боль. Алекс кивнул на коробку: — Я сейчас, только вот ее положу.

Он прошел на кухню и положил картонку на стол. Когда обернулся, у дверей стояли уже две женщины.

— Как ты меня достал! — воскликнула Эстер. — Просто зла на тебя не хватает. Но сильнее всего я устала… Просто устала. Ты должен меня выслушать. И не перебивай, пока я не скажу все до конца. — Любимое Алексово угугуканье она сразу оборвала решительным жестом. — Полагаю, сначала тебе надо выслушать Китти. О’кей?

— Доброе утро, Алекс, — спокойно поздоровалась Китти. Она единственная из них троих была одета подобающим образом.

Алекс снова завел свое «у-уг», но Эстер сердито затрясла головой.

— Знаешь, с чего у меня началось сегодняшнее утро? — Китти развернула газету. — Я встала рано и чуть не наступила на тебя. А потом спустилась вниз и подняла с ковра эту газету. И прочитала свой собственный некролог. — Она слегка улыбнулась. — Веселенькое начало дня, не правда ли?

— Китти, я…

— И там среди всего прочего говорится, что в конце моей карьеры у меня начались легкие странности. Буквально сказано следующее: «От ее любви к кино осталось лишь непреодолимое влечение к коллекционерам, для которых ее автографы обладали особой притягательностью». Ну просто замечательно сказано! Вся моя жизнь втиснута в одну-единственную фразу.

— О, Китти, прости меня. Я перед тобой виноват. Мне показалось, это всего на один день и имеет смысл…

— Тут еще говорится, — Китти смахнула слезу, — что, будучи от природы талантливой, я легкомысленно растранжирила свой дар… и там перечислены всевозможные мои пороки. И дальше… где это… вот: «В Голливуде ее запомнили не столько по фильмам, в которых она снималась, сколько по тому, с кем из знаменитостей она спала». Даже глупо из-за этого расстраиваться. — Теперь она закрыла глаза обеими руками, а газета упала на пол. — Вот до чего дожила! Никогда не равняла себя с Джоан Кроуфорд, понимаешь? Но такое ты можешь себе вообразить? А? Можешь?

Алекс открыл рот и тут же закрыл его снова.

— Но нестерпимее всего, — продолжила Китти, — что вся эта грязь вылита на меня моим, так сказать, другом. Представляешь? — Газета полетела в сторону. — Человек всегда надеется, что другие люди будут думать о нем лучше, чем он сам о себе.

— Прошу у тебя прощения, — медленно проговорил Алекс. — Это все, что я могу для тебя сейчас сделать.

Китти кивнула. Эстер попыталась ее приобнять, но Китти выскользнула из-под ее руки и, в упор посмотрев на Алекса, шагнула к нему:

— Это непорядочно с твоей стороны.

— Я говорила, что это ужасная идея, — пылко поддержала ее Эстер. — Ничего хуже нельзя было выдумать.

— И в том числе непорядочно по отношению ко мне. — Китти говорила с ним как с напроказившим мальчишкой.

— Совершенно непорядочно, — яростно поправила ее Эстер и тут же (как сразу сообразил Алекс) перевела стрелки. — Эти деньги надо вернуть немедленно.

— О, одну минутку, пожалуйста, — с легким недовольством произнесла Китти и пальчиком опустила воздетую вверх руку Эстер. — Не будем здесь сейчас устраивать сумасшедший дом.

Алекс шагнул навстречу Китти и взял ее за плечи:

— Это твои деньги, и возвращать их покупателям не имеет никакого смысла. Даже если они узнают, что ты не… цены только возрастут, потому что все будут знать тебя как актрису, чьи автографы вздорожали ого-го как в тот день, когда ее посчитали умершей, и так далее… Такая вот тут механика. Возьми их, Китти. Возьми и уезжай куда подальше.

— Интересный аргумент. — Китти лизнула пальчик и вытерла уголок левого глаза Алекса. — Пожалуй, можно с ним согласиться. Ну и… что теперь делать? Хорошо, я беру эти деньги. Естественно, за вычетом твоих десяти процентов. — Китти улыбнулась. Алекс улыбнулся ей в ответ.