Зэди Смит - Собиратель автографов

После этого они сделали еще один красивый вираж, не останавливаясь, словно в фантастическом полете. Оба знали, что таким образом сказали друг другу «прощай». И еще одна вызывающая благоговение строчка легла в список предпочтений Алекса. Начало его выглядело так:

Голос Синатры между 1948 и 1956 годами

Правая нога актера Дональда О’Коннора

Дорога в школу мартовским утром

Буква «алеф»

Быть в ней, когда ее ноги обвивают мои бедра

Падшие люди

Шутки

Толстые кошки

Еда

Фильмы Китти Александер

Романы без крови и выплескивания каких-нибудь жидкостей

Табак

Рассказывать детям, что жизнь полна страданий

Спиртное

Бог

Запах корицы Эстер

Последняя черта. Ступить за нее можно, только предъявив надлежащую бумаженцию.

— А теперь, — Китти взяла его за подбородок, — обещай, что скоро вернешься.

— Скоро вернусь. Через час. Вернусь сюда.

— Целый час! Вы можете себе это представить? Чем мне здесь, в аэропорту, заниматься целый час?

— Наблюдай за пассажирами. Как они отбывают.

Китти поежилась:

— Этого в моей жизни было предостаточно. Включая ситуации, когда они больше не возвращались.

Алекс поцеловал Китти в напудренный лобик. От нее пахло театральным гримом. Ее красный костюм дополняли бриллиантовые сережки и блестки зеленых теней вокруг глаз. Волосы курчавились. В портпледе скучала Люсия в шерстяной попонке. Обе они уже вышли из подходящего для таких путешествий возраста.

— Бедная Люсия! Семь часов ей там маяться. Не к лицу леди совершать турне подобным образом.

Алекс сунул руку в портплед, чтобы погладить Люсию:

— Долетит как миленькая. Только не давай ей скулить.

— Макс точно уже позвонил в полицию. Решит, что меня маньяк похитил или еще какой помешанный.

— Я с Максом разберусь, — пообещал Алекс, не особенно веря в собственные слова, потом поцеловал ее еще раз и сказал «до свидания».

Часом позже фортуна начала дарить его улыбками: лететь предстояло в бизнес-классе. Он оказался в таком салоне впервые и, несмотря на все свое чувство юмора, испытал легкий шок. Забота о пассажирах не имела границ. Разница чувствовалась во всем, хоть самая маленькая: в сортах апельсинового сока, салфетках (из мягкой ткани или бумаги), толщине пледов, заточке карандашей. Различия между бизнес- и туристическим классами казались ему олицетворением гойской концепции небесного счастья. По-детски смаковать свою порцию изысканного мороженого, когда у приятеля рядом все его лакомство упало на землю.

Как бы то ни было, в бизнес-классе имелся телефон. Алекс сунул кредитную карточку в щель, чтобы выслушать — девять долларов минута — рассказ Эстер об операции. Под влиянием наркоза у нее начались глюки: будто бы рядом стоял его отец.

— Наверное, — ее голос еле слышался, слов почти не разобрать, — подумаешь, что я совсем с ума сошла.

Алекс ничего не ответил. Временами на Эстер накатывала волна «одухотворенности» — начиная с веры в сигналы, посылаемые ей звездами с последних полос газет, через гороскопы, и кончая беседами в стихах с африканскими предками. На сей счет у Алекса имелось собственное мнение. Не очень-то он во все это верил. Вообще, спиритизм ему претил и ничего, кроме улыбки, у него не вызывал.

— Ну же, — проговорила она. — Скажи мне! Что это было?

— Нет, я… ничего. Просто так. Мой отец? Не твой ?

— Твой отец. Он держал мои ноги.

— Что ж, ему в жизни довелось немало подержаться за чужие ноги, потому что ноги — это очень важная…

— О, забудь это. Забудь! Слушай, я не могу говорить громче, еще слабая. Хочу отдохнуть.

Стюардесса наклонилась к самому лицу Алекса и спросила, не хочет ли он какао.

— Эстер, подожди. Подожди. Когда тебя выписывают?

— Утром. Скоро. Я готова. Хочу домой.

— У меня совершенно потрясные новости для тебя.

— Расскажешь завтра. Хочу показать тебе свои швы. Можем поиграть в смотрелки и говорилки. Где ты сейчас?

— Двигаюсь прямо к Маунтджою. Летим над водой. Как ты думаешь, в случае аварии лучше падать на воду или на землю?

— Алекс, что с тобой? Сейчас же постучи по дереву.

— Нет здесь дерева. Это бизнес-класс, сплошной хай-тек. Один блеск вокруг.

— Коснись его!

— О’кей, о’кей, только не переживай. А как насчет чего-то прежде бывшего деревом?

— Подходит.

Алекс дотронулся до меню, которое предлагало выбор из пяти грибных блюд.

Диванчик на трех человек, покрытый алым бархатом. Рабби Дарвик держал его за одну сторону, а рабби Грин — за другую, при этом они оживленно беседовали. Когда показался Алекс, диванчик находился как раз напротив маунтджойского мемориала, и уставшие раввины поставили свою ношу на землю.