Бора Чосич - Наставники

Однако были те, которые хотели стать; благодаря им, их слесарному мастерству, умению осуществлять генеральные ремонтные работы, погибла большая часть человечества, а другая, меньшая, в том числе и мы, осталась в целости и сохранности, что, впрочем, прямо следует из этого рассказа.

Я жил в семье, семья состояла из многих членов, все они копили вещи, необходимые для жизни: пищу, фотографии, воспоминания. Все члены моей семьи все время что-нибудь приносили домой; мы эти вещи рассматривали и показывали другим. У моей семьи, которая полным своим составом жила в одном доме во время большой войны между гитлеровской Германией и нами – остальным человечеством, была куча полезных вещей и лишь несколько сломанных, никуда не годных, – это и был мусор, или, проще говоря, дерьмо. У нас был специальный желоб для сбрасывания мусора, внизу ждали люди в кожаных фуражках, очень небритые. Дедушка бросал в желоб кости, а также использованную бумагу, тряпье, снизу вопили: «Хозяин, да что ж ты все на голову норовишь!» Дедушка вздыхал: «Такая уж у вас служба!» По соседству господин и госпожа Мирковичи обращались друг к другу: «Сердечко мое! – и гораздо чаще: – Говно сраное!» Дедушка вздыхал: «Красота-то какая, а?» Дядя сказал: «В России даже из дерьма делают полезные вещи посредством прессования!» Отец сказал: «Не бреши!» У нас было много прекрасных вещей, но были и совершенно негодные к употреблению. Эти последние смердели, разлагались на мелкие детали в результате процесса гниения. Мама смотрела на мусорщиков, выносящих нашу золу и по ошибке заплесневевший хлеб, и вздыхала: «И почему люди должны этим заниматься?» Дедушка отвечал: «Не твое дело!» Мама продолжала: «Впрочем, я ведь тоже мою унитаз и тому подобное по всей квартире, и ничего, даже песни пою!» Дядя сказал: «Вот видишь!» Дядя еще сказал: «Многие великие поэты написали поэмы, посвященные экскрементам и всякой гнили, и все-таки вошли в историю!» Тетки вздохнули и сказали: «Везет некоторым!» Отец сказал: «Все нам трудом достается!» Дедушка глянул на него и спросил: «Думаешь, от тебя меньше воняет, чем от мусорщиков, которые честно делают свое дело?» Мама сказала: «Я с любой грязью справлюсь, даже когда человек в штаны наложит, но не дай Бог увидеть дохлого мышонка, меня сразу вырвет!» Дедушка резюмировал: «Твоя забота!»

Мама по всей квартире мыла окна, натирала паркет, драила плиту, закончив работу, говорила' «Блестит как зеркало!» Мама старалась удалить из квартиры каждую пылинку, стереть следы мусора но вскоре стали падать осколки русских снарядов и куски штукатурки с потолка. Дедушка строго спросил: «А кто все это убирать будет?» Прежде накануне Нового года выходили люди с баграми, воняющие от неприятной работы, люди протягивали ладони и говорили: «Мы ваши мусорщики!» В этот раз появились русские и партизанские всадники, кони перешагивали через немецкие трупы и битый кирпич, капитан Вацулич сказал: «Мы пришли расчистить мусор истории, которого много накопилось!» Дедушка сразу же сказал: «Пожалуйста, пожалуйста!» Мама сказала: «Хватит мне в одиночку уборкой заниматься!» Вацулич сказал: «Ну-ка, быстро зарыть фрицев, которых мы настреляли, а то они уже заваливать стали!» Мы взялись за лопаты и принялись зарывать, повязав лица платками, но это не помогало. Вацулич сказал: «Ну-ка, быстро прибрать следы войны и других боевых действий, и чтоб в каждом горшке цветы были!» Мама вздохнула: «Пошли!» Дедушка спросил: «Что, я тоже, что ли?» Вацулич ответил: «Кто-то же должен убирать дерьмо!» Это звучало как цитата из книги. Вацулич вообще говорил будто одними цитатами из очень серьезных книг, дедушка потом даже сказал: «Вот уж не думал, что есть учебник по уборке дерьма!» Дядя подтвердил: «Есть, есть!»

Это рассказ о профессии мусорщика, весьма уважаемой, хотя и нелегкой, неприятно пахнущей и вызывающей дурные мысли. Эту историческую профессию все мы освоили в великом сорок четвертом, несмотря на пол, возраст и политическую ориентацию. Мама сказала: «Посмотрите, чем мы всю жизнь занимаемся!» Вацулич подтвердил: «Вот именно!» Мне все это напоминало поэзию, только непонятную. Обо всем этом я написал сонет, сонет я часто читал ассенизаторам старого мира, отправляемого на свалку медленно, но верно.

Пришла соседка Ольгица, дочка полицейского писаря, и сказала: «Папа велел вам одолжить нам следующие вещи!» У Ольгицы был список, в списке значились мясорубка, корыто, кофейные чашки. Все это было выписано прекрасным почерком, мама сказала: «Ну, если так, то ладно!» Все в доме презирали списки полицейского писаря, составленные с целью изъятия из домашнего обихода различных предметов, а также презирали немцев, виновников этих изъятий. Это происходило именно в то время, когда моя семья взялась за опись профессий, имеющих отношение к моей семье, то есть происходило в военное время.