Эдуард Лимонов - В Сырах

— Что-то он маленький какой у тебя? Может, детский или женский, — комментировал старый Сашка.

— Может, женский… — Е. спустился на пол мастерской.

— Вот, смотри, Эдуард, за правым ухом у него дырка, видимо, от пули.

Мы столпились вокруг стоявшего в центре мастерской рабочего стола и разглядывали череп.

— Так что, не сдашь Эдуарду мастерскую?

— Могу поговорить с женой, у нас есть на чердаке комната с отдельным входом и с балконом. Там жила наша дочь, пока не сбежала от нас. Центр города, между прочим. А в мастерской я всё время работаю.

— О, поговори! (Реплика Николая.)

— Откуда ты его взял, Женя? (Реплика Николая.)

— Рабочие принесли. Экскаватор рыл во дворе, вот и нарыли.

— Нет, это не пуля… Отверстие слишком крупное, и разлом такой, что вот кость внутрь загнулась. У пули чудовищно большая скорость, а такой разлом возможен лишь при небольшой скорости орудия, которым он сделан. (Реплика А., писателя.)

— Так что, берёшь, Эдуард, от меня на память? (Хозяин мастерской.)

— Беру, пусть будет череп.

Череп переходит из рук хозяина мастерской в мои руки. Это действительно сравнительно небольшого размера череп. Голова человека, которому он принадлежал, была небольшая и круглая. Может, ребёнок, может, женщина. А может, подросток-мужчина.

— Жёлтый какой! Жёлтый, это что, потому что он старый? (Моя реплика.)

— Не могу знать. Какой принесли, такой и есть. Я его, правда, немножко заляпал краской. (Реплика Е.)

В затылочной части черепа действительно дырка. Может быть, пулевая, но кость чуть отогнута в сторону. Я видел достаточное количество трупов на войнах, однако я видел их, что называется, покрытыми плотью, потому не знаю о характере пробитых пулей отверстий в кости. Может кость быть отогнута или нет. Для этого нужно быть патологоанатомом, а лучше криминалистом. Выходного отверстия у пули нет, потому что в соответствующем месте черепа кость отсутствует вообще. Она либо снесена пулей, либо откололась по другой причине.

— Я тебе его упакую, Эдуард. (Реплика хозяина мастерской.)

Старый Женя не торопясь находит пакеты, в один из них заматывает череп и кладёт свёрток в другой пакет.

— Готово! Идёмте допивать, джентльмены!

Со стороны, если бы кто взглянул в окно, для прохожего мы выглядим либо старыми докторами, либо старыми криминалистами, либо старыми психопатами. Передают друг другу череп, вглядываются в него, движутся губы. Заворачивают его, как экспонат музея… Уходят. Выключается свет. Сбоку, из подсобного помещения, правильно решит прохожий, падает слабый свет.

Мы уселись и продолжили возлияние. Через некоторое время я ушёл с черепом, и меня приняли у двери ожидавшие меня в машине охранники. Со мною ушёл писатель Александр, и мы в тесноте, но не в обиде довезли его по темной в этом районе Москве до ближайшей станции метро. Он высадился и заторопился в жерло станции, как в подземный мир.

В Сырах было тихо, сыро и холодно. Охранники доставили меня в квартиру (один впереди, взбирается вверх, осматривает, что там, спускается, два со мною), я закрыл обе двери и прошёл в кабинет. Вынул из пакета свёрток с черепом, размотал его. Он мирно скалился себе в мир, который покинул, видимо, всё-таки не по своей воле.

— Ты будешь у меня находиться вот здесь, на полке. Я подвину книги, и места тебе хватит. У Гамлета в руках был череп Йорика, череп украшал жилище старых средневековых учёных и алхимиков, череп, я ручаюсь, был и у Фауста, так что и мне пристало завести себе череп в моём возрасте, в возрасте Фауста.

Произнеся всё это, я поставил его таким образом, что безглазыми глазницами своими он оказался обращённым на мою скромную постель в кабинете. Я погладил его, сказал: «Спокойной ночи!» (Не надо было этого делать.)

Я принёс из стенного шкафа в коридоре своё нехитрое постельное бельё, положил простыни и мамкино одеяло с аистами поверх и быстро уснул.

Приснилось мне, что на меня бросилась красивая, круглоголовая маленькая женщина. Маленькая, она была очень сильной, придавила меня к полу и начала душить. При этом она улыбалась. Каким-то нечеловеческим усилием я сбросил её с себя и взгромоздился на неё. При этом у неё слетела голова, и на полу лежал смеющийся мой череп.

— А ты, молодец, сильный мужик, — «сказала» череп. — Меня зовут Майя. — Она широко улыбнулась.

Я проснулся. Вспомнил, что в темноте на полке от IKEA стоит жёлтый череп, новый жилец в доме. От сознания того, что Майя смотрит сейчас в темноте на меня, мне стало не по себе. Все немногие волоски на моей спине, плечах, шее и затылке, видимо, встали дыбом, потому что я их почувствовал вдруг…