Андрей Шляхов - Клиника С.....

— Понимаю.

— Так и у нас, на случай жалобы нужно иметь документальное обоснование всех своих действий. Вот, прошу вас, смотрите — дважды назначали день операции, но по таким-то причинам приходилось его переносить. И вот для этого, для того чтобы обосновать свое желание и свое нежелание, нужны ум, знания и опыт.

— И многим пациентам так приходится обосновывать?

— Да почти всем! Вот, например, из тех, кто сейчас у меня лежит, на халяву проскочили только Тимошин и Перегудова. У Перегудовой сын в прокуратуре Юго-Западного округа работает, с этой публикой я предпочитаю не связываться, а Тимошин — ужасный человек, чуть что — пишет жалобы во все инстанции. На меня уже две написал, пока только директору института, а не президенту. Такого кверулянта надо обслужить как можно быстрее и так же быстро выписать, что я послезавтра и сделаю.

— А за что он писал на вас… на тебя жалобы? — полюбопытствовал Моршанцев.

— Первый раз он жаловался на то, что я не мою руки перед тем, как щупать его пульс во время обхода, а второй — на то, что я не стал назначать ему престариум, которого у нас нет, а назначил вместо него капотен. Если он не хочет за свои деньги покупать себе лекарства, то с какой стати это буду делать я? Лечись тем, что есть, и не выступай! Короче говоря — учись находить нужные аргументы и не балуй своих пациентов. И никогда не верь в эти сказки для идиотов о том, что тебя отблагодарят постфактум. Если бы я имел десятую долю того, что мне обещали, то давно бы уже бросил работу, купил бы себе виллу в Греции или на Кипре и жил бы в свое удовольствие, может, даже стихи бы писал. Люди несовершенны, пока ты им нужен — они готовы на все, как только нужда пропадает, они сразу же забывают о тебе. Или если не забывают, бывают же некоторые порядочные, то благодарят пятисотрублевой бутылкой коньяка московского розлива. У меня дома этим коньяком вся антресоль забита. Я сам такое не пью, держу для стимуляции сантехников и электриков. Иногда сосед-пенсионер просит опохмелиться, ему тоже даю. Вот на хрен мне нужна такая благодарность. Никого не интересует, что я ежемесячно должен… — тут Капанадзе запнулся и договаривать фразу не стал. — Мои проблемы никого не интересуют. Я врач, я клятву давал и поэтому всем по гроб жизни обязан. Разве это справедливо?

— У каждого свои понятия о справедливости, — уклончиво ответил Моршанцев, которого немного покоробила откровенность коллеги.

Уточнять, кому это Капанадзе «ежемесячно должен», не было нужды. По кое-каким обрывкам услышанных фраз Моршанцев успел понять, что врачи отделения интервенционной кардиологии ежемесячно передают заведующей отделением какую-то, судя по всему, довольно крупную сумму. Самому Моршанцеву никаких намеков на эту тему сделано не было, не говоря уже о прямой речи, из чего можно было сделать вывод о том, что «оброком» облагаются лишь доверенные и проверенные. Моршанцев не отказался бы, чисто из любопытства, узнать, о какой сумме или хотя бы сумме какого порядка идет речь, но спрашивать об этом у Капанадзе не стал. Такие вопросы задавать не принято, а правдиво отвечать на них — тем более.

— Ирина Николаевна — молодец! — продолжал Капанадзе. — Умная женщина, хваткая, нервная слишком, это есть, но на заведовании кто хочешь нервным станет. Моя мама терапевтическим отделением во второй городской больнице заведовала, так мы с братьями просто боялись ей под руку попадаться, когда она домой приходила. Ждали, пока она поест, кофе выпьет, бабушке новости расскажет… С людьми вообще нервно работать, а с больными — тем более. Это у патологоанатомов хорошая работа, ни пациенты их не достают, ни родственники. Забыл уже, к чему я эту песню завел?

— Про Ирину Николаевну зашел разговор, — ответил Моршанцев.

— Да-да, про нее. Так вот, обрати внимание, как она с клиентурой работает. Четко так все дает им понять, причем прямо ни одного слова не скажет, чтобы никто не смог за язык ее поймать. Довжик все время шипит, что заведующая нас всех в черном теле держит, сама все решает, а я ей говорю: «Ритуля, зато мы свой кусок хлеба спокойно едим, знаем, что не подавимся им». Разве этого мало? Кстати, Дима, ты в курсе, что своим трудоустройством ты в некотором роде обязан Рите?

Услышь Моршанцев, что солнце начало всходить на западе, а садиться на востоке, он удивился бы куда меньше.

— Я?! — вытаращился он. — Маргарите Семеновне?

— Да. Как только стало известно о переводе нашего доктора Черкасского в Калининград, Рита сразу же принялась «сватать» какую-то свою подругу. Не только Ирину Николаевну обрабатывала, но и к Валерии Кирилловне ходила. Так всех достала, что Ирина Николаевна поспешила… Ну, в общем…