Андрей Жвалевский - Как кошка с собакой

Ира прошлась от окна к кровати и обратно.

«Я пела… И пела что-то неприличное. И на лодках звала кататься. То есть на веслах ходить». Петрова представила развешенные над водой весла, по которым она ходит. Ее замутило, и она села. «А где это моя главбух?» — подумала она, разглядывая вмятину на кровати.

Тут без предупреждения распахнулась дверь, и в комнату ввалился розовощекий Юрий с охапкой одуванчиков.

— А, черт, ты уже встала, — сказал он. — Вот тебе цветочки. А я думал тебе кофе в постель подать.

— Спасибо, — ответила Петрова, — меня уже супом накормили. И котлетами с тушеной капустой.

— Какая проза! На-ка, запей.

Ирину слишком развезло от сытной еды, и она послушно хлебнула из протянутой фляжки.

— Что ж так много-то, — приговаривал Юрий, хлопая Петрову по спине. — Это тебе не водка. Это «Ред лебл», неплохой такой виски.

Откашлявшись, Ира задумалась и попросила:

— А дайте еще.

— Не дам.

Петрова изумленно посмотрела на человека, который сначала пытался угостить ее виски, а теперь жалеет.

— Потому что, — пояснил Юрий, — со вчерашнего дня мы с тобой на ты.

— Брудершафт? — обреченно спросила Ира.

— Ну, — Юра подсел и приобнял Петрову, — и брудершафт тоже.

— Дай еще.

— Другое дело.

Теперь Ира отпила совсем чуть-чуть, получая удовольствие от грубого мужского напитка. Жить становилось легче.

— Что вчера было? — потребовала она.

— Вечером или… — объятия стали крепче, — ночью?

«Мы ночевали с Ниной Аркадьевной, — сказала себе Петрова. — Он опять выпендривается».

— Начни с вечера.

— Сначала ты была очень скована и чуть было все не загубила. А потом мы устроили «Налей-выпей-закуси».

Эту часть праздника Ира помнила. Конкурс был простой, и Юрий настоял, чтобы его поставили в самое начало. Компанию разбили на две команды, которые выстроились гуськом перед столиком, на котором стояла бутылка водки и тарелка с колбасой. По свистку первый подбегал и наливал рюмку, второй выпивал ее, а третий закусывал. Затем цикл повторялся. Для создания массовости Юра и Ира тоже принимали участие, но Петровой ужасно не повезло — она постоянно выпивала. Она еще подумала тогда: «Это потому, что в команде четное количество народа. То есть не четное, а… которое делится на три». Это была последнее логическое рассуждение, которое она помнила. Судя по рассказу Юрия, и последнее.

По его словам, Петрова принимала участие во всех развлечениях, которые должна было организовывать, а когда домашние заготовки кончились, принялась импровизировать. Из подсознания возникла школьная игра «Кис-брысь-мяу» — и пользовалась большой популярностью. Желающие поцеловаться по команде выстроились в очередь. Но Иру пропускали без очереди.

— Хватит, — сказала Ирина, — пошли на свежий воздух. Стой. Дай еще хлебнуть.

При прогулке на свежем воздухе выяснилось, что Петрову знают все. Причем некоторые приветливо раскланивались именно с ней, а Юрию кивали сухо, просто за компанию. «Неужели у нас столько народу работает?» — забеспокоилась Ира, когда ей радостно замахали из окна люди в тюбетейках.

— Слушай, — сказала она, — а это из какого филиала?

— Из какого еще филиала? — удивился Юра. — Это туркмены какие-то, а мы работаем только с Москвой и Подмосковьем.

— А откуда они нас знают?

— Нас они не знают. Они тебя знают. Ты, пока спать шла, со всем профилакторием познакомилась. Я тебя у финнов нашел, а потом еле до комнаты доволок.

Юрина рука по-хозяйски прошлась по Ириной спине. Петрова напряглась.

— Кстати, — спросила она, — а где Нина Аркадьевна? Я ее с утра не видела.

— Так она еще вечером домой ускакала. Муж за ней приехал и увез. Ты что, не помнишь, как вы друг у друга на груди рыдали?

Что-то смутное всплыло в памяти. Отчетливо вспомнилась машина, в которую маленький муж вел тяжелую тетю Нину, — зеленые «Жигули». Но кровать-то была смята… Петрова повернулась к Юре и приготовилась вцепиться ему в рожу.

От расправы начальника отдела маркетинга спас директор.

— Ну привет, привет, — нараспев произнес он, щурясь на солнышко. — Молодец, Петрова, не зря я тебе зарплату поднял. А танцуешь как!

Директор прищелкнул пальцами и крайне неразборчиво исполнил что-то плясовое. Ира покраснела.

— Хоть теперь можешь сказать, — продолжил шеф, — как тебя зовут?

— Ирина. Николаевна.

— Что Николаевна, это я понял. Вы с Юрием Николаевичем прямо брат и сестра. А вот насчет Ирины я уж засомневался. Ты через раз требовала звать тебя Мариной.