Андрей Жвалевский - Типа смотри короче

Теперь он всё знает… Лучше б умерла Полина…

Мне было так плохо, что прям температура поднялась. Мама очень переживала и заставляла пить какие-то таблетки.

Я даже не сопротивлялся. Думал только о том, что Ковалёва всю дорогу меня дурила.

И только к вечеру сообразил — не меня она дурила! Карела Вана! Из Веллингтона! Я торопливо открыл страничку, чтобы навсегда убить этого тупого любителя паркура и ушу.

Тут мне совсем плохо стало. Возле ссылки «Мои сообщения» горела единичка. Почему-то я сразу понял, что ничего хорошего там не увижу. Но всё равно зашёл и прочитал.

Милка-зараза вычислила меня! «Репин! Когда научишься с большой буквы предложения начинать?» Если бы я хоть чуть-чуть подумал, то не стал бы Кислицыной никаких ответов писать. Но пальцы сами набрали что-то обидное и отправили сообщение.

В школу я пришла еле живая. И лучше б вообще не приходила.

Буквально сразу, перед первым уроком, меня окружили девчонки и наперебой стали рассказывать, что Кирилл Репин завёл себе второй аккаунт «ВКонтакте», изображает из себя крутого. Фотку нашёл взрослую, имя придумал заковыристое. Он засыпался на орфографии и на том, что все знаки препинания ставит по три раза.

Честно говоря, я даже тогда не сообразила, что к чему. Просто посмеялась над Репиным и пошла себе на английский. А после третьего урока меня вдруг догнало.

Вчера умерла не только Снеженика, умер ещё и Карел Ван…

Поплакать бы… Но при всех нельзя…

Всю ночь мне снились кошмары. То я ползал по стенам и всё время срывался. То Снеженика-Полина гонялась за мной по лесу, избивая своими ненормально длинными, как у страуса, ногами. То я приходил в школу, входил в класс и вдруг понимал, что забыл надеть штаны.

Даже маму разбудил. Вскрикивал, что ли? Она пару раз приходила и щупала мой лоб.

Проснулся, совершенно ничего не соображая. Почему в школу пошёл, не знаю. Кажется, мама предлагала не ходить. Но я всё равно пошёл.

И правильно сделал. Мне было так тупо, что всё отскакивало, как от носорога — и Милкины подколки, и ржач пацанов, и наезды учителей. Никак не реагировал. Скоро все отстали, даже учителя вызывать перестали.

Только когда на Польку смотрел, что-то внутри сжималось, и начинала кружиться голова. И ещё хотелось дать ей по голове учебником. Чтобы знала. Дура.

Я сидела в спортзале на скамеечке, равнодушно скользнула взглядом по строю одноклассников. Просто форму забыла. Но вчера так собиралась, что ещё удивительно, что портфель дома не оставила.

Какие-то у меня одноклассники… Девчонки ещё ничего, а вот пацаны… Дети детьми. Захочешь пообщаться в чате — не с кем. Все интересные люди живут где-то далеко…

Когда мы были совсем маленькие, в пятом классе, перед Новым годом нам классная должна была рассказать про петарды. Про то как их не надо запускать, потому что от них глаза выбиваются и вообще… Только она не успела…

Короче, Радомский принёс в класс петарду. Он не собирался взрывать её в школе, просто кинул в сумку, выходя из дома. Ну а чего, дома, что ли, оставлять такую ценную вещь?

И показал он её Сашке просто так, без задней мысли. Мол, смотри, какая у меня штука прикольная есть.

Сашка схватил её и из рук не выпускает. И прям видно, что у него руки чешутся взорвать. А как? У нас вахта, из школы до конца учебного дня не выпустят!

Два урока Сашка маялся, не зная, как справиться с внезапным приступом пиротехнического зуда, а потом не выдержал и затащил Радомского в туалет — чтобы не палиться.

— Пашка, давай её зажжём, — уговаривал Киреев. — Просто подожжём и посмотрим, как она горит.

Павлик был непреклонен.