Зое Вальдес - Кафе «Ностальгия»

Натура. День. Океан. Три обнаженных тела качаются на волнах. Они исчезают под водой, снова появляются на поверхности, хватают ртом воздух. Выбрасывают вверх руки – они победители. Удалившись от места происшествия, они распластались на водной глади, доверившись волнам.

АНДРО. Неплохо было поразмяться – ах, жуть! Хорошо, что твоя бабушка оказалась дома, и мы смогли спрятаться. А ведь нас чуть было не схватили.

САМУЭЛЬ (Монги). Я все же не понимаю: что случилось, дружище? Что с твоей телкой? К чему такие бега? Ой, я тону. (Уходит под воду, выплывает, кашляя и отфыркиваясь.) Я чуть не помер, и было бы за что, ведь лично я ничего не сделал. Кто были эти типы?

МОНГИ. А я п-п-почем з-з-знаю. В п-п-последнее время она в-в-вляпывается во что н-ни п-п-попало.

Они плывут к берегу, из воды торчат камни. Выходят на берег и идут к сложенным в кучу вещам и автомобильным камерам. Начинают разбирать одежду.

САМУЭЛЬ. Нам следовало бы разыскать Грусть-Тоску-Паркометр. С ней все было бы по-другому.

АНДРО (жалобно). Я же говорю вам, она приносит несчастья. По мне, так хоть все трахайтесь с Параметром. Монги, это все из-за твоих баб: сначала Ньевес а потом эта мертвенькая.

МОНГИ (показывая на улицу). Легка н-н-на помине.

Грусть-Тоска несется во всю прыть вопреки законам движения по велосипедной дорожке, сидя верхом на билете нелегальной лотереи и отталкиваясь от мостовой двумя руками, засунутыми в бейсбольные перчатки. Заметив друзей, она тормозит каблуком сапога.

ГРУСТЬ-ТОСКА. Эй, я искала вас, я уже не беременна! Теперь я Голубь мира, а голуби мира не вступают в половую связь, они равноценны Святому Духу! Я искала вас, чтобы сообщить, что в прошлом месяце я собираюсь улететь, а также хотела пригласить вас сегодня ночью на вечеринку с Вилли. [195] Вилли Чирино – американский композитор, певец, продюсер. В раннем возрасте был вывезен с Кубы в Майами, где и раскрылся его музыкальный талант. Увидите там, почему, когда люди завидуют и ненавидят, они убивают голубя мира.

Друзья бросают на землю свои вещи и, развалясь на автомобильных камерах, рассеянно наблюдают за девушкой. Самуэль вынимает камеру и снимает.

ГРУСТЬ-ТОСКА (закрывая лицо). Не наводи на меня эту стирательную резинку, она меня сотрет. Я насквозь тебя вижу: ты хочешь соблазнить меня, будешь говорить, что я попаду в телевизор, что стану знаменитой, что поклонники станут просить у меня автографы. Я не дура и знаю, что это всего лишь старательная резинка.

САМУЭЛЬ. Ты – сумасшедшая богиня, давай веселись, айда с нами на остров – пешком, вплавь или на веслах, словно…

ГРУСТЬ-ТОСКА. У меня чесотка. Когда ты голубь без голубятни, ты вынужден спать с бродячими собаками, и я теперь заразна.

Андро сбрасывает туфли и с наслаждением постанывает, почесывая между пальцев ног; ноги у него сильно чешутся.

АНДРО. Скажи, у тебя что, с мозгами не в порядке, да?

МОНГИ. У нее нет м-м-мозгов, она же с-с-сказа-ла, что она г-г-голубь.

АНДРО (удивленно). Однако сдается мне, что вы стали очень похожи друг на друга. (Он показывает на девушку и Монги.)

ГРУСТЬ-ТОСКА. Мудрецы говорят, что когда влюбляешься в кого-то, то начинаешь подражать объекту своей любви, а потому становишься на него похожим. (Поглядывает кокетливо на Монги, тот даже не понимает, в чем дело.) Ну, так вы идете этой ночью на вечеринку с Вилли?

МОНГИ. Если бы т-т-ты была г-г-голубем, то тебе не нужен б-б-был бы билет этой лотереи и никакого д-д-другого средства п-п-передвижения, т-т-тебе бы даже ходить не п-п-пришлось, ты летала бы.

ГРУСТЬ-ТОСКА (иронично). Малыш, я летаю в душе; я зяблик с парижской площади, с почтовой открытки… А что мы делаем сейчас? Почему мы не играем в потерпевших кораблекрушение, когда на горизонте появляются корабли, целая куча кораблей, танкеров? Почему мы не орем во весь голос, хотя нас не слышат? Какого хрена никто в этом мире нас не слышит? Этот остров – кусок дерьма: нас никто не слышит! Монги, чего ты не кричишь, давай кричи этим глухим со всего света, этим воображаемым кораблям: эй, мы здесь, на этом умирающем острове, эй, помогите нам, эй, на кораблях, плывите сюда, эй, парни, не будьте сволочами, еще миг, и мы погибнем, а вы, команда педерастов, даже не узнаете, да им и не интересно знать, да пусть катятся куда подальше, скажете вы, – ну, давайте же играть, чего бояться. Мы не заразны, а если и заразны, то не очень сильно!

Парни в порыве веселья присоединяются к ней, они вскакивают на парапет, бегают по нему из стороны в сторону, прыгают, машут пустому горизонту, где сходятся воедино небо и земля. Затемнение.