Майкл Такер - Италия - вино, еда, любовь

Когда мы выезжали из Кампелло, зарядил ливень. Мы встали в пять утра, чтобы успеть на рейс, вылетавший в Штаты без четверти десять. До аэропорта Фьюмичино было два часа езды. Каролина летела другим рейсом минут через сорок пять после нас.

Я знал, что мы попадем в час пик, поэтому, чтобы не опоздать, выехал с большим запасом. Я договорился с компанией, в которой брал машину напрокат, что их представитель встретит нас в аэропорту. Хоть одной морокой меньше.

В полусонном состоянии, ежась от дождя, мы подкатили чемоданы к машине, положили их в багажник, заперли в доме двери и ставни и молча попрощались с Рустико. Ну, не совсем молча. В автомобиле, медленно катившемся сквозь тьму, то и дело раздавались печальные сонные голоса, перечислявшие сокровища, с которыми нам пришлось расстаться.

— До свидания, оливковые деревья, — вздыхала Джил.

— До свидания, наш маленький домик, — тянул я.

— До свидания, мортаделла, — сокрушалась Каролина.

Мы выехали на Гранд-Раккордо-Аннуларе в самый час пик и, естественно, встали намертво в пробке. Гранд-Раккордо-Аннуларе — это автострада, гигантским кольцом огибающая Рим. Никакой другой дороги до аэропорта я не знаю. В семь утра мы с довольным видом трепали друг друга по спинам, радуясь, что выехали с таким запасом. Проехав за час метров пятьсот, в восемь утра мы клялись, что больше никогда не допустим такой ошибки и если когда-нибудь потом у нас еще будет ранний вылет, мы приедем с вечера и переночуем в «Хилтоне» при аэропорте. В половине девятого, распрощавшись с последними надеждами успеть на наш самолет, мы с Джил решили сосредоточиться на одной задаче — посадить Каролину на ее рейс. Поток машин еле двигался. Джил достала мобильник и безуспешно попыталась дозвониться до авиакомпании и фирмы по прокату автомобилей.

— То я натыкаюсь на запись с голосом какой-то бабы, которая начинает меня уверять, что набранного номера не существует, то попадаю на автоответчик авиакомпании. Такое впечатление, что на работе еще никого нет.

— Итальянцы, — буркнул я, — кофе пьют.

— Бедный мальчик из фирмы по прокату. Он уже час мокнет под дождем.

— Ты можешь дозвониться до фирмы?

— Та же самая тетка отвечает, что такого номера не существует.

— Что за бред, я вчера по нему звонил.

— Италия…

Вне себя от раздражения мы медленно ползли в сторону Фьюмичино.

Около девяти утра пробка, словно по мановению волшебной палочки, рассосалась, и мы понеслись вперед со скоростью сто километров в час. Забрезжила призрачная надежда успеть на самолет. Нам надо вернуть машину, сдать багаж, пройти таможенный контроль — и на все про все тридцать пять минут: потом самолет закроют, и будет уже поздно. Учитывая тот факт, что авиакомпания просит пассажиров приезжать в аэропорт за два часа до отлета, мы не особо рассчитывали успеть на рейс.

Я притормозил у обочины тротуара. Мокрый до нитки представитель фирмы замахал нам рукой. Я рявкнул Джил, чтобы она бегом бежала к стойке регистрации сказать, что мы приехали, а мы с Каролиной возьмем на себя багаж. Я отдал Джил портмоне с билетами и паспортами, и она кинулась вперед, пробивая дорогу в толпе народа.

Я подписал договор на машину, быстро перечислил все царапины и вмятины, которые неизбежно появляются, когда часто паркуешься в Сполето, после чего выдернул из багажника чемоданы. Каролина, не терявшая времени даром, добыла тележку. Когда мы вошли в аэропорт, нам пришлось встать в длинную очередь на контроль безопасности — попасть к стойкам регистрации можно было только после этого. Это была дополнительная проверка, помимо предполетного досмотра, который проходят после регистрации. Как обычно, дежурство несли вооруженные солдаты в камуфляже, они потребовали у меня предъявить паспорт, а я, как вы помните, отдал его Джил. Часы показывали четверть десятого.

— Майк, держи. — Джил протягивала мне паспорт через голову солдата. — Они делают все возможное, чтобы посадить нас в самолет. Но тебе надо пройти контроль безопасности.

Попытаться пролезть без очереди и объясняться с итальянским военным с автоматом «Узи» на плече? Я счел за лучшее обождать.

К стойке регистрации мы подбежали в девять двадцать пять. Каролина помогла нам снять багаж с тележки и кинулась регистрироваться на свой рейс. Я повернулся к женщине за стойкой, мрачно разглядывавшей наши вещи.

— Боюсь, на этот рейс вы не успеете, — произнесла она, — багаж мы уже не принимаем.