Андрей Шляхов - Доктор Данилов в сельской больнице

При слове «Череповец» Данилов улыбнулся.

— Бывал там?

— Нет, просто вспомнил, что о нем написал Игорь Северянин. — Данилов напряг память и продекламировал: «Череповец! пять лет я прожил, В твоем огрязненном снегу, Где каждый реалист острожил, Где было пьянство и разгул…» А заканчивалось все словами: «Давно из памяти ты вытек, ничтожный город на Шексне».

— Это больше подходит к Монакову. — Олег Денисович не был патриотом. — Город — не город, и больница — не больница.

— А ты как? — в свою очередь спросил Данилов. — Куда устроился?

— Устроился я замечательно! — похвастался Олег Денисович. — Знаешь одиннадцатую туберкулезную больницу в Солнечногорске?

— Слышал, но не был.

— Московская больница со столичными окладами плюс надбавки за профиль, в полутора часах езды от моего дома! Это если считать от двери до двери — пешочком до станции, электричка и маршрутка. Взял полторы ставки, работаю сутки через двое, просто блаженствую. Не только от графика и отсутствия авралов, всегда под рукой есть все необходимое.

— Заведовать больше не хочется? — поддел Данилов.

— Тянет повеситься, как вспомню! — Судя по выражению лица, Олег Денисович говорил правду.

— А отделение большое?

— Шесть коек. Сугубая реанимация, потому что хирургии там нет. Есть только хирургический кабинет для амбулаторного приема. Честно говоря, я доволен. С наркозами куда беспокойней.

— Да, — согласился Данилов.

— Представь себе, вышел я на них совершенно случайно. Смотрел в Интернете вакансии, гляжу — Солнечногорск… А я уже и в Москву был готов ездить, а тут — вдвое короче. Что Бог ни делает, все к лучшему…

«Что Бог ни делает — все к лучшему», — говорил себе в трудную минуту Юрий Игоревич. Правильная пословица, мудрая, в комплексе с «на Бога надейся, а сам не плошай» заставляет находить в любой ситуации не только выход, но и пользу. Польза никогда под ногами не валяется, ее надо искать.

— Какие же нынче пошли обидчивые сотрудники! — пожаловался Юрий Игоревич жене. — Выговор дать страшно: или забастуют, или уволятся.

Травматолог Бутаков, получивший на пару с Тишиным строгий выговор (Мартыничева все-таки написала жалобу, но не в прокуратуру, а в областное министерство), тут же принес заявление об уходе. Следом за Бутаковым в кабинет главного врача пришел заведующий отделением травматологии Балабанов и заявил, что на пару с вечно болеющим пенсионером Ершовым он тянуть отделение отказывается — устал. Доктор Цапникова предупредила, что сложит с себя обязанности заведующей перед Международным женским днем, если они не будут сняты с нее раньше.

— Это я себе подарок такой сделаю, — сказала она, и Юрий Игоревич понял — не шутит, уйдет, достало.

Закрытие отделения анестезиологии и реанимации автоматически закрывало и хирургию в ЦРБ, потому что без обезболивания оперировать невозможно. Или если не закрывало (вдруг кто из врачей решит остаться анестезиологом при хирургическом отделении), то превращало из экстренно-«скоропомощной» в плановую. Тоже ничего хорошего: если население начнет массово писать жалобы, то можно лишиться должности раньше определенного самим собой срока.

Когда больница разваливается на глазах, умный главврач не станет изображать капитана тонущего корабля и оставаться в своем кабинете до окончательного краха. Умному человеку положено вовремя соскочить, иначе он не умный, а самый настоящий дурак. Юрий Игоревич мог уйти на пенсию в любой момент, но пока не хотел. По уму, надо было просидеть в своем кресле еще два года, а там можно и на покой или, если будет скучно, устроиться в областное министерство. В отдел организационной работы или в кадры…

Согласно программе модернизации здравоохранения в этом и следующем годах Монаковская ЦРБ должна была получить уйму предусмотренных денежных средств: 8,5 млн. рублей на проведение капитального ремонта в самой ЦРБ, больше 11 млн. — на оснащение оборудованием, 2 млн. было обещано по статье «внедрение современных информационных систем», почти 3,5 млн. выделялось на поэтапное приведение уровня оказываемой медицинской помощи в соответствии с современными стандартами и целых 7 млн. на повышение доступности амбулаторной медицинской помощи.

Уйти, не освоив таких сумм, было бы преступлением против своей обеспеченной старости, несмотря на то что она была и без того неплохо обеспечена. Деньги никогда не бывают лишними, а несколько миллионов — тем более.