Ваня собирался проснуться раньше всех, но не тут-то было. Когда встал, оказалось, что бабушка уже гоношится на кухне, а Шишок со Златыгоркой меряются силой… Уселись за стол, — причем малорослый домовик коленками встал на стул, — локти укрепили на столешнице и каждый старается положить руку другого… Утренний армрестлинг, одним словом! Но главное… Мальчик чуть не опупел, когда увидел: левая рука у постеня на месте! Ваня подбежал с криком:
— Шишок, выросла рука-то?!
Но домовик сердито махнул на него башкой: дескать, не мешай… Потом процедил сквозь зубы:
— На пять-то минут могу я себе позволить руку, или уж и в такой малости мне откажете…
Ваня прикусил язычок и, подтащив поближе табуретку, стал наблюдать за борьбой, не зная, за кого болеть… Зато пташки знали, на чьей они стороне, с гомоном летали вокруг участников и явно орали что-то в поддержку своей хозяйки. Постень от натуги покраснел, как флаг, лоб у него сложился гармошкой, подбородок выпятился, рот превратился в минус, а у Златыгорки, — хоть видать было, что и ей нелегко, — лицо совсем не исказилось. Соловей, чтоб помочь девушке, уселся на лохматую башку домовика, вроде как в гнездо, и попытался проклевать ему темечко. Шишок заорал, а Ваня успел вовремя согнать птицу, которая, разозлившись, тюкнула его в палец.
Уж полчаса шло сражение, час — ни одна десница не ложилась на стол. Наконец Златыгорка предложила:
— Может, ничья, а, Шишок?
И домовик, подумав минут десять, согласился. После чего руки расцепились, и Шишок заорал:
— Ах, ты ж моя красавица, силачка ты этакая, дай я тя расцелую! — и, обращаясь к Ване, сказал: — Мы с ней «богатыри — не вы»! — и тут левая пятерня его растаяла, и рукав пижамы опять сдулся… Домовик, проводив взглядом исчезающую плоть, кивнул на серебряную руку Златыгорки:
— А где бы и мне такого мастера найти, чтоб подобный протез соорудить?
Побратим с посестримой переглянулись, вспомнив про удалого Потока, выковавшего Златыгорке чудесную ручку. Но далёко был мастер, и девушка со вздохом объяснила, что нельзя сюда вызвать кузнеца, да и туда ход тоже покамесь закрыт…
— Ну что ж, на нет — и суда нет, — вздохнул Шишок и побежал поглядеть, что там с завтраком.
А Ваня Житный наконец отправился на толкучку, где с утра пораньше собирался купить цветы для бабушки и посестримы. Вообще-то сначала он намеревался приобрести подарки получше: духи «Шанель № 5», коробку конфет размером со стиральную доску, а может, и бусы-серьги… Ведь нынче женский праздник! Но, кроме того, сегодня был и Ванин день рождения… Ну да, угораздило его родиться в самый неподходящий для мужика день в году! 08.03.84 г. — было указано в записке, приживленной к покрывалу брошенного младеня.
Но дни рождения в доме не праздновались: ни его, ни бабушкин… Да и, строго говоря, 8 марта тоже никогда не отмечали, равно как 23 февраля. Но сегодня в честь посестримы мальчику захотелось сделать исключение… Однако надо поздравлять обеих баб, а кто его знает, как воспримет Василиса Гордеевна подарок, вдруг да решит, что сделан он с намеком — вроде как Ваня отдарка ждет… И потом бабушка на дух не выносила вещественных сюрпризов! Вот почему мальчик решил ограничиться цветами.
Сбоку от лоточников пристроились торговки живым товаром. Ваня выбрал два букетика мимозы, которая мазала того, кто совал в нее нос, золотистой пудрой, и поспешил обратно. Вручил букеты: Златыгорка тотчас сплела из мимозы венок и водрузила на свою золотоволосую голову — получилось чудо как хорошо! А Василиса Гордеевна, хмыкнув, поставила все ж таки букет в литровую банку. Кажется, обошлось! Но Шишок и тут заорал: дескать, а мне цветы?! Это что такое: всем дарят, а мне — нет… Ваня опешил от такой наглости и живо просветил неуча, который, лежа в своем сундуке, забыл, небось, про женский день, и под конец сгоряча брякнул, что это у него нынче день рожденья, а ни у кого иного… И зачем он это сказал! Домовик, характер которого от многолетней лежки заметно испортился, в отличие от выдержанного вина, которое с годами, говорят, только лучше становится, завопил:
— Ох, ох, ох, что ж я маленький не сдох! Таких людишек, как ты, на Земле несколько миллиардов — еще всем дни рождения справлять! Дней на вас не напасешься! И подарков тоже… Да ты знашь, что даже я свой день рожденья не отмечаю?! А домовики, в отличие от человеков, сейчас все наперечет! Меня в красну книгу надо заносить, и в белу тоже, да и в черную не мешает… А я уже… сколь это? — Шишок выставил веером пальцы единственной руки, потряс ими, пошевелил пальцами ног, что-то быстрёхонько посчитал, и дал ответ: — сто шестьдесят два раза день рожденья не отмечал. А почему? Да потому что я патриот! Родился в «России черный день», двадцать девятого января, когда нашего Пушкина на дуэли у Черной речки этот провокатор Дантес ухлопал — и сижу, ни о чем не заикаюсь… А ты?! День рожде-ения у него… — и уже несколько смягчившись, уточнил: — Сколь стукнуло-то?
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу