Чуть ли не каждый вечер Люба и Петя садились на кухне и за бутылочкой пива искали пути решения проблемы.
— После кастрации, — говорила Любочка, — коты становятся ла-асковые! Правда, толстеют немного.
— Это будет уже не кот, а мурлыкающий студень! — горячился Петя. — И вообще, раньше надо было думать. Тебя тетка предупреждала — вырастет кот-производитель! Чем ты думала?
— Это не конструктивный разговор! — надувала губки Люба. — Сам дурак! Это ты притащил сюда этого похотливого сводника Сережу, который испортил моего маленького пусика!
— Надо решать проблему, а не искать виноватого! — огрызался в ответ Петя.
— Ну вот и решай! — с вызовом предлагала Любочка. — Ты же у нас мужчина!
— И решу! — с мрачной уверенностью отвечал Петя.
В ближайшие выходные Петя услал жену обновить весенний гардероб. Когда она вернулась с многочисленными пакетиками и сумочками, в квартире не было никого. Ни Пети, ни Фараона. Отсутствовали даже лоток и миски. Люба, предполагая худшее, схватилась за мобильник. Петя не отвечал на звонки.
Петр появился на пороге в середине ночи. Вид у него был как у шахтера по выходе из забоя: усталый и заторможенный.
— Что ты с ним сделал? — с надрывом спросила Люба.
— Ужин готов? — осведомился Петя.
— Где Он?
— Он там, где ему хорошо!
— Убийца! — прокричала Люба, закрывая лицо руками.
— Дура! — хмыкнул Петя. — Я отвез его к бабке в Погорелое! Подумай только, для него лучшего варианта не придумать: мышей — во! кошек — во! И печка!
Люба с облегчением выдохнула и сползла по стенке. Перед ней все-таки был не убийца, самый котовечный человек.
— Прикинь, как бабка в осадок выпала, когда я ей сказал, сколько эта племенная морда стоит! — отправляя в рот бабкин соленый огурчик, смеялся Петя.
— Но как же он без «Роял Канина»? — без особого беспокойства в голосе спрашивала Люба.
— Зато вода без хлорки! — легкомысленно отвечал Петя. — И самореализация опять же!
Рецепты женского счастья — кладезь человеческой глупости. Хотя бы потому, что никогда точно не знаешь, каким рецептам счастья мужского обучен твой объект страсти .
Еще пару месяцев назад Люся была уверена, что рано или поздно выйдет замуж. Например, встретит свою судьбу где-нибудь за столиком в кафе. Или на работе в переводческом бюро, где она перекладывает тексты с языка Шекспира на язык Ленина и обратно. Но с некоторых пор Люсю одолевает глубокая тревога за свое будущее. Нет, Люсенька не стала инвалидом, не потеряла разум и даже не растолстела. И если бы она все еще жила в том чудесном мире, в котором встретила свое 25-летие, то по-прежнему ждала бы исполнения немудреных девичьих желаний, будучи уверена в своих неоспоримых достоинствах. Обычно она насчитывала у себя их (достоинств) как минимум три. Два из них носили достаточно массовый характер. Во-первых, Люсе досталась ножка всего-навсего 36-го размера. Иногда, в порыве кокетства, она даже покупала себе обувь в «Детском мире». Во-вторых, Люсенька умела съедобно готовить. Третье же достоинство, по мнению Люси, носило эксклюзивный характер и должно было сыграть решающую роль в будущем устройстве ее судьбы. Имя достоинству было толерантность.
— В сущности, мужчина готов влюбиться в любую мало-мальски симпатичную женщину, если она не станет запрещать ему курить, смотреть футбол, играть в компьютерные игры и пить пиво с товарищами. Не судите и не судимы будете, — вольно пересказывала Люсенька за бокалом «Мартини» основные постулаты своего учения о том, как приручить мужчину. Стоит заметить, что учение это вытекло из одной фразы-рецепта личного счастья Лили Брик, легендарной любовницы не менее легендарного Владимира Маяковского. «Надо внушить мужчине, — учила Брик, — что он замечательный или даже гениальный, а другие этого не понимают. И разрешить ему то, что не разрешают дома. Ну а остальное сделают хорошая обувь и шелковое белье».
Полгода назад Люсеньке представился случай применить на практике советы бывалой Лили. Люся познакомилась с одним очень достойным мужчиной. Не Маяковский, конечно, но и за окном не революционная ситуация. Итак, достойного мужчину звали Алексей Соловьев. Он был добродушный толстяк и владелец одного из столичных рекламных агентств. То недолгое время, что они провели на одной жилплощади, можно было бы назвать жизнью душа в душу. Люся в неограниченных количествах закупала хорошую обувь и шелковое белье, каждый вечер радуя Алешеньку обновкой. А Соловьеву, естественно, разрешалось курить во всех комнатах, смотреть футбол на полную громкость и пить пиво с товарищами. Соловьеву эта вседозволенность очень импонировала. Счастье казалось таким крепким, что Люся окончательно уверовала в женскую гениальность и простоту мужских натур. Буря нагрянула совершенно неожиданно. В пятницу Соловьев позвонил домой часиков в шесть вечера и сообщил, что придет сегодня поздно, — дескать, собрался выпить пива с партнерами. Люся ничуть не удивилась: по пятницам Лешенька очень часто пил пиво с друзьями. Иногда эти посиделки продолжались до глубокой ночи, и Соловьев бросал свою любимую «ауди» у какого-нибудь питейного заведения и отправлялся домой на такси. Не забыв, кстати, притормозить у цветочного ларька, дабы порадовать свою любимую, которая, в отличие от его прежних знакомых, никогда не спрашивала грозно, где, с кем и зачем он проводил время. Словом, Люся отнеслась к его известию как к сводке погоды:
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу