Андрей Шляхов - Доктор Вишневская. Клинический случай

Анна приспустила на ладонь оконное стекло, чтобы освежающий ветерок дул в лицо, а за время первой остановки у светофора, успела отыскать на своей «многосодержательной» и многострадальной флешке папку с песнями «королевы диско» Донны Саммер. Самое то для борьбы с меланхолией.

В министерство Анна поехала на метро. Еще неизвестно, в каком состоянии она выйдет оттуда, сможет ли вообще сесть за руль, и вообще забираться в центр Москвы на машине она не любила. Пробки, непременно где-то да будет перекопано (на окраинах тоже много где копают, но там это не воспринимается столь фатально, потому что всегда можно найти объездной путь), а когда доедешь, то полчаса будешь нарезать круги, выискивая просвет для парковки, и непременно найдешь его не менее чем в километре от нужного места. Лучше уж на метро, тем более что погода хорошая и место такое, любимое с детства. Класса до седьмого Анна просто болела цирком и никак не могла разобраться, кто же ей больше нравится — клоуны, дрессировщики или акробаты? «Третий раз на ту же самую программу? — удивлялась мама. — Аня, давай лучше на „Принцессу Турандот“ сходим». Однажды сходили. Анна так и не врубилась, в чем там суть и почему этот спектакль не сходит со сцены так долго. Ну выделывается принцесса со своими загадками, ну выйдет она в конце концов замуж за принца. Мама принялась вдохновенно и многословно объяснять — оригинальная трактовка, символы, фееричность, легендарный спектакль… Анна внимательно слушала, почти все поняла, но осталась при своем мнении. Для нее всегда было важно оставаться при своем мнении. Это потом можно подумать спокойно, взвесить все «за» и «против», посмотреть с другой стороны и самой изменить это мнение. Самостоятельно изменить, после обдумывания, а не тогда, когда убеждают и ждут немедленного согласия. Странно устроены люди — обожают, чтобы с ними соглашались. Какая разница — согласен с тобой собеседник или нет? Сколько людей, столько и мнений. Не могут же, в конце концов, все думать одинаково.

Анна успела застать социализм во всей его предзакатной красе. Детство у нее было пионерским, с собраниями, сбором макулатуры, коллективной перепиской с «далекими зарубежными друзьями», знаменами, барабанами и вдохновенными речами старшей пионервожатой Иры о новом мышлении, новом курсе, верности идеалам и всем таком прочем. После пятого класса мама рискнула отправить Анну в пионерский лагерь. Куда-то под Рузой, в ведомственный лагерь научно-исследовательского института с непроизносимым названием. Путевку «достала» (тогда еще это слово означало «добыть», а не «надоесть до смерти») мамина подруга, работавшая в этом самом институте. Анна съездила, добросовестно отбыла смену, радуя вожатых и воспитателей примерным поведением, а, вернувшись домой, объявила, что больше она ни в какие пионерские лагеря не поедет. Родители переполошились, весь вечер допытывались до причин и никак не могли поверить в то, что в лагере было просто скучно. Скучно — это не когда нечего делать. Скучно — это когда кто-то другой решил за тебя, чем тебе надо заниматься. Мама звонила подруге, подруга звонила сослуживцу, профсоюзному активисту, который был директором лагеря. Лишь после того, как он подтвердил, что с Анной никаких проблем и чрезвычайных происшествий не было, ее оставили в покое. Весной следующего года мама начала заговаривать о крутом по тогдашним понятиям лагере «Орленок» под Туапсе (видимо, на крымский Артек, самый крутой лагерь Советского Союза, ее возможности не распространялись), но Анна твердо сказала «нет» и большую часть лета провела на даче, а две недели с родителями в Питере, тогда еще — Ленинграде.

Постояв немного возле выходящего из автомобиля Никулина (памятники без постамента куда лучше, человечнее), Анна двинулась дальше. Прошла мимо любимого магазина с дисками, пообещав себе на обратном пути непременно заглянуть сюда, перешла бульвар, полюбопытствовала, что нового приготовила зрителям «Школа современной пьесы» («Мосьсва. Психо», да еще и драйв-вечеринка, это соблазнительно) и тут, спохватившись, ускорила шаг. Опаздывать вообще не в ее стиле, а опаздывать к высокому министерскому начальству еще и чревато дополнительными осложнениями. Дополнительными, потому что без осложнений не обойдется. Если уж тебя вызвала «на ковер» заместитель начальника отдела послевузовского профессионального образования, то готовься получить не только на орехи, но и на пряники с конфетами.