Джон Винтерих - Приключения знаменитых книг

«Я с вами посчитаюсь», — по словам сенатора, пригрозил ему Марк Твен. «И действительно, — продолжает сенатор в своих мемуарах, ставших большой библиографической редкостью, — в своей книге „Налегке“ он заявил что-то в таком духе, будто я отнял у него плодоносную жилу, и он напечатал в своей книге мой портрет с черной повязкой на глазу». Тем не менее Марк Твен оставался гостем сенатора, ибо «Простаки за границей» так и были написаны у него дома.

Что же касается «Налегке», сатирических очерков, выпущенных Марком Твеном в 1872 году, сенатор был задет прозрачным намеком автора на то, что во времена золотой лихорадки, когда каждый клочок плодоносной земли ценился по размеру и на вес, и правосудие, находившееся в руках сенатора, измерялось той же мерой. Марк Твен предпочел уклониться от «прибыльного участия» по разработке такой «жилы».

Сенатор Стюарт, каким он явился в «Налегке»

Первые экземпляры «Простаков за границей» были готовы в конце июля 1869 года. Успех пришел сразу же. Знакомые нам инвалиды, старики, студенты и солдаты, поделившие страну на сферы влияния, сумели распространить 5170 экземпляров уже к концу августа, а к концу года — тридцать одну тысячу. За девять месяцев с начала продажи до мая 1870 года «Простаки за границей», по словам Марка Твена (который, конечно, получил эти сведения от самого Блисса), принесли Американской издательской компании семьдесят тысяч долларов прибыли. «Это была книга о путешествии, но она расходилась по цене не меньше трех с половиной долларов за экземпляр, — писал биограф Твена, Альберт Пейн. — Такого не добивалась ни одна книга этого рода ни тогда, ни с тех пор. Если Марк Твен не был уже знаменит, то эта книга его прославила… Он вошел в литературный мир как бы во главе триумфального шествия, встречаемый приветствиями из раскрытых окон и дверей».

Самые первые экземпляры печатались по спешному заказу, и это видно по нескольким признакам. Оглавление занимает восемь страниц, и на последних двух главы перечислены без указания страниц. Почему так получилось, легко догадаться. Оглавление печаталось, когда был набран еще не весь текст, и неизвестно было, сколько страниц займут последние главы. Имелось в виду, что номера страниц в оглавлении будут вставлены потом, но в спешке это забыли сделать, и таким образом возникло несколько курьезов, столь милых сердцу библиофила. Слово «Заключение», которое должно было попасть на последнюю страницу главы LX, также было пропущено. На странице 129, последней в XIII главе, оказалось только семь строк, и пустое место в последующих выпусках было заполнено портретом Наполеона III, «гения Энергии, Упорства и Предприимчивости», как назвал его молодой Клеменс. Таким образом, получилось 235 иллюстраций, на одну больше, чем указывалось на титульном листе. Вместо «Глава LXI» было напечатано «Глава XLI», и эта опечатка пережила несколько выпусков; удивительно, что ее вообще нашли. Всякий экземпляр первого выпуска должен непременно содержать все эти ляпсусы.

Таких экземпляров очень мало, особенно хорошо сохранившихся. Их и выпущено-то было не так много всего несколько сотен. Книгу читали и перечитывали, как немногие книги, а эта не отличалась особенной прочностью. Ее 651 страница плюс еще пять издательских реклам составляли почти пять сантиметров толщины, такую тяжесть трудно выдержать любому переплету. Поэтому хороший экземпляр первого выпуска трудно найти, и он стоит от семидесяти пяти до ста долларов.

«Простаки за границей» посвящены матери Марка Твена, и он сам однажды на официальном обеде рассказал любопытную историю этого посвящения. Обед был в честь семидесятилетия знаменитого американского писателя Оливера Холмса, и история пришлась кстати: «Первым из великих людей, кто написал мне письмо, был наш сегодняшний гость, — начал Марк Твен. — Он также — первая литературная знаменитость, у которой я что-либо украл, и это и было поводом, по которому я написал ему, а он мне». Твен продолжал:

«Когда моя первая книга только вышла, один из друзей сказал мне: „В ней очень хорошо посвящение“. Да, сказал я, мне тоже так кажется. Друг продолжал: „Оно мне всегда нравилось, даже до того, как я прочел его в „Простаках за границей“. Естественно, я поинтересовался, что он имел в виду. „Где это ты мог видеть его раньше?“ „Ну, сначала несколько лет тому назад в „Песнях“ доктора Холмса“. Конечно, первым моим желанием было убить этого человека, но сначала я решил дать ему время, чтобы доказать свое утверждение, если он может. Он пошел в книжную лавку и доказал: я и впрямь украл это посвящение, почти дословно. Я никак не мог понять, как такая странная вещь могла произойти, ибо я был твердо уверен в одном, а именно в том, что даже крупице ума всегда сопутствует какое-то количество гордости, и эта гордость не позволяет красть мысли у других людей».