Михаил Веллер - Самовар. Б. Вавилонская

– Вот их током, поди, в воде било от приборов…

– Прибор для тебя, Корнеев, назывался электрический стул. О нем пусть тебе на физике расскажут. Была налажена эвакуация пострадавших воздушным путем, поскольку железнодорожные вокзалы также были затоплены…

– Марь Ванна! А аэропорты что, не затопило?

– По мере подъема воды и расширения затопленной площади акватория расширялась. Лежавший в низменной местности ближний и основной аэропорт Шереметьево был затоплен на четвертые сутки непрекращающегося ливня. Все аэропланы с него успели взлететь, унося многочисленных спасенных в безопасные места. Романов! Перечисли нам аэропорты Москвы XXI века.

– Шереметьево, Быково, Домодедово, Медведково, Бородино.

– Ермакова, поправь.

– Не Медведково, а Сараево, от названия первого в Москве аэровокзала. А Медведково – это был охотничий заповедник правительства. А в Бородино не летали, там были районы пенсионеров.

– Садись, хорошо. Дома всем повторить материал прошлого урока. Продолжаем. Затопление подземных магистралей вызвало нарушения в электроснабжении мегаполиса. Да, Корнеев, било током, било, и ничего тут смешного! Целые кварталы стояли ночью в темноте. А короткие замыкания действительно поражали отдельных жителей. Перебои с продовольствием вызвали трудности с питанием. Кое-где самостоятельная эвакуация жителей принимала даже панический характер…

– А чего панический-то?..

– А вот тебя бы самого утопить!

– Но ведь организация была?

– Ти-хо! Организация была четкая, но были и сбои. Вот представьте себе. Станции под водой. Торчат лишь крыши вагонов и паровозов, их трубы уже не дымят. Над шоссе – только кабины больших грузовиков. Новицкая – попробуй представить нам своими словами картину стихийного бедствия.

– Буря мглою небо кроет! Низкие тучи цепляются за верхушки небоскребов. Ливень хлещет. Люди спасаются на верхних этажах. Военные плавающие платформы и речные трамвайчики снимают мокрых трясущихся людей с детьми и домашними животными…

– Как дедушка Мазай зайцев…

– Корнеев, дневник мне на стол! Продолжай, Новицкая.

– Спасатели и солдаты сажают в свои суда сначала женщин, детей, стариков и больных. Их отвозят… Мария Ивановна, а куда же их отвозили, раз даже аэропорты затоплены?..

– Да, дети, их приходилось отвозить далеко, до сухих мест. Садись, Новицкая. Но, дети, да, это была трагедия, и вывезти всех при таком бедствии не было возможности.

– Ничего себе… А правительство?

– Правительство было заблаговременно эвакуировано в Петербург, чтобы руководить спасением. И Кремль… Гарявин! Встань! Как выглядел Кремль?

– Кремль была старинная русская крепость красного цвета с высокими башнями и неприступными стенами. А на башнях были орлы со звездами… их называли двухзвездные орлы.

– И вот представьте себе: вы озябли, промокли, а ветер свищет над бескрайними волнами, и только древние шпили башен торчат над ними, а на них золотые орлы с рубиновыми звездами. И на этих шпилях и огромных орлах тоже спасаются мокрые, озябшие люди и безнадежно взывают о помощи, и ветер заглушает их слова, и дождь льет и льет. А вода все поднимается!.. И катера ходят от одного шпиля к другому и снимают утопленников…

– Так они ж еще не все утонули?..

– А вертолеты чего же?

– Совершенно верно, я не успела сказать. Множество вертолетов заполнило воздух своим гулом. Отважные вертолетчики спасли множество терпящих бедствие. Работая день и ночь, в свете прожекторов, с тысячами тел на тросах и веревочных лестницах, они взмывали…

– Марь Иванна, а в Москве было метро?

– Что?

– Метро.

– Метро. Это был очень прогрессивный для XXI века вид транспорта. Конечно, в мегаполисе было прекрасное, огромное метро.

– И его тоже затопило, и там все утонули?

– Нет. Кх-м. Не совсем так. В конце концов, конечно, и его затопило. Но когда начался потоп, из московского метро почти все, к счастью, успели подняться и спастись.

– А как они успели спастись, если наверху, даже не в подземных переходах, а вообще везде, многие все равно утонули?

– Конечно, некоторым из них позднее не удалось спастись, но многие спаслись, особенно вначале.

– А сколько народу жило тогда в Москве?

– Население этого одного из крупнейших городов мира достигало тогда двух миллионов человек.

– А папа говорил, что на некоторых сайтах указано тринадцать миллионов.

– Это у твоего папы татуировка на пальцах? Понятно, откуда у тебя такие взгляды. Меньше надо по сети шарить, а больше учебники читать. Так вот – из этих двух миллионов было спасено более одного миллиона восьмисот тысяч человек. Сто тридцать тысяч пропали без вести. Всего погибло порядка семидесяти тысяч жителей. Эта страшная потеря заставила поэта написать полные пафоса стихи: «Никто не забыт и ничто не забыто!».