Злата Линник - Неизданный сборник рассказов

Рассказывали также, что граждане Помойки живут стаями и охотятся на гигантских крыс, обитающих в мусоре. И совсем уж вполголоса рассказывали о мутантах, поселившихся когда-то давно в одном из самых гиблых мест, — Химическом каньоне, стены которого светятся по ночам.

Обитатели поселка еще недалеко ушли от того мира, где живут нормальные люди. Они пытались заботиться о внешнем виде и, разумеется, по меркам Помойки, выглядели чистыми и респектабельными. Многие из них обставляли свои домики найденным на свалке антиквариатом, некоторые, вместо того, чтобы сдать в макулатуру выброшенные кем-то книги, составляли себе из них целые библиотеки. Один чудак собрал таким образом великолепную коллекцию игрушек разных эпох, начиная от дореволюционных кукол с фарфоровыми головами и деревянных лошадок и заканчивая современными Барби и трансформерами.

Жизнь вблизи Помойки даже делала их счастливыми. Женщина, именующая себя Настасьей Филипповной, могла часами распространяться о том, что только здесь она наконец-то нашла общество, свободное от лжи, обмана и лицемерия. Там обосновался художник, который создавал композиции из самых неожиданных предметов, называя это искусством будущего, до которого человечество еще не доросло. Впрочем, композиции не встретили понимания даже здесь. Что можно сказать, например, о разломанном велосипеде, на руле которого пристроена пара старушечьих тапочек, а вместо седла — дырявая кастрюля, из которой высовывается радостно улыбающийся пластмассовый череп с капроновым чулком в зубах? Или о расползшемся вязаном покрывале, на котором пристроен здоровенный мужской сапог с наполовину оторванной подошвой и стопкой школьных тетрадей «в пасти»?

В поселке целыми днями велись бесконечные разговоры о смысле жизни, об исторической миссии различных государств и о прочих проблемах мирового масштаба; здесь пользовались успехом газеты и журналы, не обязательно свежие.

Правда, со временем, местная еда, употребляемый в изобилии дешевый алкоголь, а, может быть, просто воздух Помойки делали свое дело. Интересы постепенно сводились к простейшим человеческим потребностям, следить за собой казалось все более ненужным занятием, чтение и духовные запросы — тем более. Даже пошевелить мозгами лишний раз становилось тяжелее и тяжелее. Прожив какое-то время в поселке, люди покидали его, уходя вглубь Помойки. На место ушедших появлялись новые — охотники за легким заработком, которые сначала проводили целые дни, копаясь в мусорных кучах, потом приходили к мысли, что ездить каждый вечер в город — неудобно, а далее следовали тем же путем, что и их предшественники.

Как гигантская воронка, Помойка засасывала всех, оказавшихся в ее владениях, и никого уже не отпускала.

Денис Фролов принадлежал к тому сорту людей, про которых говорят: «способный, но лентяй». В школе он мог бы быть круглым отличником, но усидчивость и трудолюбие не входили в число его добродетелей. В институте Денис поражал однокурсников своей способностью, посидев ночь над чужими конспектами, с блеском сдать труднейший экзамен, а на следующий день завалить простенький зачет. Он мог произвести впечатление на девушек группы, неожиданно процитировав что-нибудь вроде сонета Петрарки или отрывка из саги о Нибелунгах, но сесть за курсовик для него было непосильным трудом.

Полученных в институте знаний едва хватило, чтобы устроиться по знакомству в какое-то НИИ. Там Денис откровенно маялся: каждый день вставать ни свет, ни заря, ехать в переполненном метро, отсиживать за столом целых восемь часов — так и с тоски помереть недолго. Поэтому он не очень горевал, когда НИИ закрыли, а все сотрудники оказались «в свободном полете». Сначала Денис загорелся идеей частного предпринимательства, но вскоре о нем стали говорить: «человек, вроде, неплохой, но ненадежный и необязательный». Поэтому ему пришлось стать уличным продавцом из тех, что торгуют на лотках всякой мелочевкой. Какое-то время он старался и даже неплохо зарабатывал, но не удержался и там.

И вот однажды, случайно услышав разговор в транспорте, он взял большой рюкзак, оставшийся еще с институтских времен и отправился на Помойку. В самом деле, это было то, что требовалось. Хочешь — набил рюкзак разным утилем, сдал его и возвращайся домой счастливый и с деньгами. Не хочешь — никто не заставляет, лежи себе на диване хоть до вечера. Ездить только далековато: на метро через весь город, потом еще на автобусе, да пешком километра два… Впрочем, совершенно необязательно мотаться туда каждый вечер, здесь есть, где переночевать, а то соседи по коммуналке уже все мозги проели: почему за комнату не платишь, да почему не дежуришь как все. Бывшая супруга тоже повадилась звонить: когда алименты платить начнешь, ребенок о тебе спрашивал… А тут благодать: никому ничем не обязан и всем остальным до тебя тоже никакого дела.