Ольга Карпович - Младший

— Ух ты! — присвистнул Леонид.

Марианна приподнялась, на коленях подползла к краю кровати и, притянув его ближе, принялась расстегивать пуговицы его рубашки, шепча:

— Ваша покорная наложница, мой господин.

Ее холеные пальцы с длинными ухоженными ногтями ловко сновали по его груди.

— Что это с тобой сегодня? — не смог скрыть удивления Леонид.

— А я теперь свободная женщина, — промурлыкала она, прикасаясь губами к его смуглому животу. — С сегодняшнего дня начинаю новую жизнь.

— Свободная женщина? Это как это? Да погоди же!

Он легко оттолкнул Марианну, запахнул на груди рубашку и присел на край кровати. Женщина обескураженно моргала густо накрашенными ресницами.

— Мы с Алешей решили развестись, — обиженно пояснила она.

— Как так? Почему? — не отставал Леня. — Объясни толком. Он что, узнал про нас?

Марианна отодвинулась, натянула подол комбинации на обнаженные колени, сказала, глядя в сторону:

— Ничего он не узнал. Да если б и узнал… Ему это безразлично…

— Тогда я ничего не понимаю, — раздраженно буркнул Макеев.

Он поднялся с кровати, на ходу застегивая рубашку, отошел к окну, отдернул штору. В комнату ворвался солнечный свет, выхватив из полумрака дешевую потертую мебель, выщербленные плитки пола. В воздухе закружились мельчайшие пылинки.

— Мы с ним летим в Америку, на съемки, — обернулся он к Марианне. — Ему нельзя сейчас отдавать куда-то документы, менять статус. Придется вам повременить с разводом. Чего вдруг вам приспичило именно сейчас?

— Да не летит он ни в какую Америку, с чего ты это взял? — резко бросила Марианна.

— Что ты сказала? — Леонид шагнул к ней, встряхнул за плечи.

— Он и не собирался, — передернула плечами Марианна. — У него тут любовь, понимаешь? — осклабилась она. — Большое светлое советское чувство! Он сам вчера сказал. Поэтому со мной разводится и в Америку не летит.

Леониду показалось, что его резко ударили под дых. Было однажды такое в детстве, когда в пионерском лагере свалился с дерева и упал на живот, на несколько минут потеряв способность дышать. Да что же это такое? Что несет эта дура? Ведь головоломка уже сошлась, все сложилось, и Гарднер подтвердил… И вот теперь…

— Почему ты мне сразу не сказала? — сдавленно спросил Макеев.

— Что не сказала? — подняла брови Марианна. — Что развожусь? Вот я тебе и говорю. Так что я, как и было сказано, женщина свободная и могу встречаться с тобой открыто. Даже выйти за тебя замуж могу, — кокетливо бросила она.

— Дура! — взревел вдруг Леонид. — Идиотка проклятая! Ломаешь тут комедию, ведешь себя как шлюха последняя… Почему не сказала мне еще вчера, что он передумал?

Марианна, оторопев, часто заморгала, потом соскочила с постели и принялась лихорадочно одеваться. Узкое платье не желало садиться на место, застревало в плечах, и женщина остервенело тянула его вниз. На скулах выступили кирпичные пятна, казалось, она вдруг устыдилась того, что находится в этой убогой комнате, перед этим мужчиной, почти обнаженная.

— Кто она? С кем у него шашни?

Макеев схватил ее за плечи, встряхнул, она же с силой вырвалась, закричала:

— Я не знаю! Пусти, идиот! Господи, надо же быть такой дурой! Как я сразу не поняла?

Она судорожно заметалась по номеру, разыскивая сумочку. Наконец обнаружила ее на столе, схватила и вдруг обернулась к Леониду, выкрикнула с отчаянием:

— Я ведь простила тебя, решила забыть, как ты бросил меня. Поверила, что ты и правда вернулся ради меня. А ты все затеял только для того, чтобы снова заполучить своего драгоценного братца, ведь так?

Казалось, еще секунда, и она набросится на него, как кошка, зашипит, расцарапает лицо. Макеев выставил вперед локоть, защищаясь от нее, выговорил сквозь зубы:

— Не разыгрывай тут обманутую девственницу. Ты сама этого хотела, сама на шею вешалась. И нечего теперь визг поднимать.

Марианна закусила губу, подавила сухой судорожный всхлип и, развернувшись, вылетела из номера. Макеев слышал, как в коридоре ломко выстукивали ее каблуки.

Он вернулся домой около девяти. В голове хлопьями завис вязкий туман. Кажется, там, в гостиничном баре, он принял еще несколько таблеток, запив их щедрой порцией джина. Удар, нанесенный Марианной, был слишком сильным, чтобы сразу в него поверить, и Леня предпочел на некоторое время забыться, отключить сознание. Завтра, завтра он поговорит с братом, выяснит, правда ли это, придумает, что делать. Нет, он не сдастся. Теперь, когда Гарднер со дня на день ждет приезда нового актера, он просто не может сдаться. Слишком многое поставлено на карту. Но отдых, хоть небольшой минутный отдых он заслужил? Может не думать ни о чем до завтра?