Екатерина Завершнева - Высотка

Но сегодня был снег, и к тебе не пройдешь,

Не оставив следа; а зачем этот след?

Или сделай вид, что спишь, так будет лучше, не надо потом притворяться, что забыла — и лестницу, и набережную, и круглый водоем возле посольства, когда ты стояла с полотенцем у кромки льда, и сегодняшний день, почти вечер. Теплый-претеплый Шурик, раскачиваясь на стуле, говорит — оставь девчонку в покое, пусть дрыхнет, а мы с тобой рому, а сам еле держится за стакан; Богдан разглядывает бутылку на просвет, выражение лица многозначительное; Гарик спиной ко мне, повернуться не в его правилах, он не может себе этого позволить.

Но они есть они, ты есть ты, я есть я.

Черт подери, завели самое сокровенное. Размягчаешься, а надо быть твердым, твердокаменным. Конечно, потом свалим на токайское. Мол, был нетрезв, раскаиваюсь, обещаю загладить.

Ведь я напьюсь как свинья, я усну под столом;

В этом обществе я нелюдим.

Я никогда не умел быть первым из всех,

Но я не терплю быть вторым.

Господи, я только теперь заметила, как блестят глаза. Неужто всплакнуть собирается?

Но в этом мире случайностей нет,

И не мне сожалеть о судьбе.

Нет, это была улыбка, но какая-то очень растроганная. Я не знала тогда, что он сентиментален до чертиков и прослезиться ему раз плюнуть. И хорошо, что не знала.

Он играет им всем, ты играешь ему,

Так позволь, я сыграю тебе.

Да ничего он не сказал. Я все выдумала.

У него было доброе лицо и он погладил меня по щеке — и только-то. Олежка, не выдержав, заорал, что мы опоздаем, и они вытряхнули меня на пол. Как же так, она же ж не съела ничего, охал Шурик. Ничего, переживет. Ей незачем, она пыльцой питается. Сам видел, как ей подарили букет, а она отщипнула лепесток и съела. Ну чисто жывотное . Вставай, соня ореховая, электричку проспишь. Ты вроде собиралась сегодня к маме.

А мне не надо на электричку.

Как это не надо? Почему?

По кочану. И отстаньте от меня. Такой сон приснился, хочу досмотреть.

Искали и нашли. Что искали, а не случайно набрели, поняла сразу, как только увидела тебя идущим по дорожке; рядом бородатый дядька в очках, рослый, взрослый (Самсон? хороший мужик, но со слабостями?); побежала тебе навстречу, прыгнула на шею, запоздало сообразив, что Гарик смотрит, что ему неприятно… Ничего, спишем это на детскую непосредственность, немного нарочитую. Ведь если бы мы сейчас встретили Олежку, я бы сделала то же самое, да?

Сбивчиво, потому что и было сбивчиво. Осенняя сочная листва, теплый денек; я бессовестно рада тебе, рада просто так, нипочему; встретились — и можно идти дальше, окунуться в эту осень, спрятать лицо в ее ладонях; спрятать улыбку или оставить; улыбаться Гарику, ведь мы не виделись целую неделю, его не было в Москве, а теперь есть.

Обнялись, повисели друг на друге, обменялись новостями; Самсон насупленно ждал в сторонке; Гарик на пределе, вид нейтральный; сейчас Баев скажет «ну пока», и уйдет. Но вместо «пока» он внезапно предложил пересечься завтра. А не махнуть ли нам на Садовую, триста два бис, квартира — правильно — номер пятьдесят? Уверен, это местечко тебе знакомо по прошлой жизни, Аська. Гарик, ты как?

Гарик восторга не выказал, но согласился. Баев назначил нам обоим в пять часов, у Михайлы Васильича.

Чувство всеобщей сопричастности, когда можно быть вместе и порознь, по двое и по трое; ощущение собственной прозрачности, когда ты как осколок стекла, в котором солнце, умножаясь, слепит глаза, яркое и хрупкое одновременно; стоило только распрощаться и пойти дальше, как это чувство померкло, сдулось, лопнуло, наткнувшись на Гарика и его голос, на его бодрое терпение, с которым он уводил меня подальше от того злосчастного места; ты идешь? идешь или нет, мы опоздаем! — чертов практикум, я иду, иду! если сумею отвести взгляд.

Гарик продолжает там, где его прервали — об имущественных вопросах, о бревенчатом доме, который, как выяснилось, стоит неправильно, незаконно; его надо сносить и строить заново, или бегать по кабинетам с бумажками, и он бегал; я отстоял наш дом, правда, нам это влетело в копеечку, ну неважно; у соседей теперь есть лошадь, представляешь, маленькая лошадка как раз для тебя, летом можно будет покататься, я спрашивал.

Так мы пойдем завтра или нет? К Воланду?

А ты хочешь?

Хочу, конечно.

Хорошо, давай пойдем. Давно я там не был.

День декаданса. Нас трое и мы оказываемся в лодке.