Игорь Андреев - Четвертый тоннель

— Знаешь, я тебя всегда любила такого, каким ты был, — сказала она. — И оттого, что ты был иногда таким сердитым и злым, ты был мне еще дороже. Вот и все, что я хотела сказать, любимый. Пока.

— Пока, — ответил я, и положил телефон на поднос с кофе.

Ее слова сделали меня беспомощным. Она любила меня такого. Просто так. Я это всегда чувствовал. Такого не было ни с кем из женщин, кроме нее. Но я никогда даже не задумывался о том, что значит быть любимым просто так. Не в обмен на любовь, секс, отношения, деньги или что-то еще — что, вообще говоря, обесценивает любовь. А просто так.

Я закрыл глаза и начал плакать так, как было со мной, наверное, только в далеком детстве, когда папа мне еще не успел внушить, что «мужчины не плачут», и я еще не умел заткнуться, задавить свои эмоции и притвориться железным мужиком. Мышцы живота сжались в спазме, а внутри грудной клетки как будто начал расширяться большой горячий шар. Слезы пошли потоком.

Просто так.

Я по-новому понял это ощущение — когда меня любят просто так. Не за то, что я хорош, прекрасен, важен, чем-то еще привлекателен, а просто так. Настя меня любила таким, как есть. Я всегда это чувствовал, но не придавал значения.

Через час я стоял на тренинге перед микрофоном. Делился с группой своими открытиями. Когда рассказывал о том, как манипулировал людьми, меня снова накрыло эмоциями. Я сказал сквозь слезы:

— Я так жил всегда. Всегда ставил себя выше других людей и отталкивал их от себя.

— Зачем ты их отталкивал? — спокойно спросил тренер.

Ответ в этот миг был столь очевиден, что я ответил, не задумываясь:

— Чтобы они не оказались слишком близко. Они бы увидели, что я вовсе не такой крутой, каким мне хотелось выглядеть в их глазах… Сколько друзей я потерял за свою жизнь… Сколько возможностей я проебал… Боже мой… Это пиздец.

— Это еще не пиздец, — ровным голосом сказал тренер. — Если бы ты понял это не сейчас, а лет в пятьдесят, вот тогда бы был пиздец…

На третьем дне мы разбирались со своими целями. Горечь от потерь прошла, и во мне появилось такое классное чувство — теперь я буду жить по-другому! Я буду честен всегда — и в первую очередь буду честен перед самим собой. Я научусь понимать себя, потому что буду прислушиваться к своим внутренним импульсам, и буду отслеживать свои автоматически реакции. Я буду делать только то, что хочу. Я буду доводить все дела до конца. Я буду говорить «нет», когда хочу сказать «нет». А когда буду брать на себя обязательства, они всегда будут выполнены наилучшим образом. И я всегда буду разделять жизнь только с теми людьми, с которыми мне хочется быть.

Когда я в очередной раз делился с группой, пришла неожиданная мысль, которую спонтанно и выложил:

— Когда я был маленький, меня отправляли в пионерлагерь. Там у нас по пятницам была дискотека. Мне очень нравилась девочка по имени Катя. Я хотел с ней танцевать, но боялся ей об этом сказать, потому что боялся услышать отказ. Поэтому я сидел с другими мальчиками на заборе и только смотрел на нее. Так прошло два месяца. И в последнюю пятницу я, набравшись смелости, наконец, подошел к ней и, дрожа всем телом, сказал: «Катя, давай с тобой танцевать». Она ответила: «Я не хочу». Ну и все, на этом история закончилась… А теперь я вспомнил этот эпизод, и подумал, что… Вот дурак! Я же мог подойти к ней в первую же пятницу! И если бы услышал отказ тогда, то потом… Потом я мог бы целых два месяца танцевать с другими девочками!

Зал ответил дружным хохотом.

В следующее мгновение я, без всякого перехода, сообщил, что намерен немедленно осуществить давнюю мечту — путешествие автостопом в Австралию.

— С тех пор, как я впервые подумал о путешествии, прошло столько времени, что я успел похоронить идею, — сказал я. — С тех пор прошло года четыре. Но теперь я сделаю это. Не в будущем. Не в ближайшее время. Сейчас же. Только пройду вторую ступень тренинга и оформлю нужные документы, и сразу поеду.

Мое заявление о намерении прозвучало для многих так категорично, что некоторые из моих новых друзей, судя по выражению лиц, не поверили. Я почувствовал, что мои слова были восприняты скорее как необдуманно смелое заявление, сделанное на волне эмоций.

Между тем в зале был один человек, который мне поверил безусловно. Он во мне не сомневался. Этот человек был единственным, кто точно знал, что я это сделаю — потому что я так сказал. Этим человеком был я сам. И этой поддержки для меня было вполне достаточно. Освободившись от напряжения с помощью процессов тренинга, я вернул себе много энергии, утраченной в прошлом.