Игорь Андреев - Четвертый тоннель

Сам День Независимости — дата, когда советские войска ушли из Афганистана. Празднуется с пафосом, но у жителей насчет этого праздника мнение неоднозначное. Ничего праздничного. Многие здесь говорят, мол, пусть русские возвращаются. Так и говорят — Россия, русские, коммунисты это хорошо. Хорошее время было. Низкие цены, много новых зданий, дорог, мостов, электричество. И еще было человеческое общение между нашими и афганцами. С натовскими военными не так. К ним нельзя приближаться ближе, чем на тридцать метров — имеют право стрелять. Это сильно раздражает местных. Как и то, что натовцы слишком часто по неосторожности убивают мирных жителей во время авианалетов. Потом американские военные по ТВ говорят, мол, ошибочка получилась, разбомбили мирную деревню нечаянно. Среди местных даже ходит молва, что их мочат нарочно, потому что «американцы не любят афганцев». Поводов много. Когда случается партизанское нападение бандитов или талибов, американские солдаты просто стреляют во всех людей, кто оказался в зоне видимости, на всякий случай…

В Кабуле я провел около недели. Вернувшись из Афганистана в Таджикистан, ощутил себя в западной цивилизации. Как будто после экскурсии на другую планету.

В Таджикистане и Узбекистане снова были приключения, но редактор этой книги посоветовал, во-первых, ее сократить, во-вторых, убрать все самое неприличное. Поэтому будем считать, что после Афганистана я оказался сразу в Китае…

…После таможенной проверки (скучающим от безделья офицерам было явно в кайф пообщаться, осмотр рюкзаков был лишь поводом) я вышел из просторного и пустынного пограничного терминала и испугался. Впереди заборчик, за которым — толпа таксистов, менял и кого-то еще, всего человек пятьдесят, и все от меня чего-то хотели. Последний пограничник, перед заборчиком, крикнул на них, мол, а ну-ка, бля, всем выйти за забор! Но их было много, а я, потенциальный клиент, один, так что они забили на пограничника и сами встали как забор — плотной стеной, и пошли на меня. Хотели обменять валюту и подвезти хоть на край света за недорого… Увы, это уже не казахи. Прямо здесь я начал понимать, что автостоп в Китае будет существенно отличаться от нашего, советского.

Минут пятнадцать ушло, чтобы самые активные поняли, что на мне им не заработать. В конце концов, один из них сказал по-русски, с большим трудом:

— Тебе надо на стоянку.

«Стоянка» — так называется место, где стоят наши дальнобойщики.

Стоянка была неподалеку. Там я адаптировался к новой реальности и отходил от культурного шока. Картина такая. Кафе. Китайцы-работяги шьют тенты для фур, меняют колеса грузовиков и т. д. Ну а клиенты — дальнобойщики, в основном, казахи, оттягиваются. Пиво, водка, девочки. Да, как ни странно, девочки тоже.

— Китайская проститутка стоит пятьдесят юаней, — просвещал меня один из мужиков, лысый, пузатый, в грязной клетчатой рубашке, полностью расстегнутой так, что видна красная майка под ней.

По слухам, цена товара говорит о качестве. Полсотни юаней это семь баксов…

Меня опять кормили и поили. Вечером разместили спать в той же комнате (почему-то для ее описания мне приходит в голову слово «ночлежка»), где после пьянки дрыхли мои гостеприимные друзья.

Утром 15 мая проснулся рано, около семи утра. Наши еще спали, китайцы уже работали. Пошел прогуляться по округе. Смотрю — ездят трехколесные машины. Присмотрелся — оказывается, это мотороллеры с кузовами как у нашей «Оки». Китайцы рано утром уже сновали по городу, работали, делали гимнастику в парке, а я думал о том, как дальше путешествовать. Они же ни слова ни по-английски, ни тем более, по-русски, не понимают. Вспомнилась загадка: как составить слово «СЧАСТЬЕ» из букв «Ж», «П», «О» и «А»? Было более чем дискомфортно. Умом я понимал, что весь дискомфорт оттого, что я раньше не делал того, что собираюсь, вот и все. Но — страшно.

Наконец, Рустам с напарником сменили баллон, и мы отправились от границы в город Урумчи. Молодого напарника Рустама звали так же — Рустам. Они по очереди вели дальнобойный «Вольво» через горные перевалы. Вид за окном — шикарные горы, и сотни китайцев на них — строят тоннель, делают громадную дырку в скале. У китайцев много гор, таких тоннелей по стране тоже много. Виды с гор завораживающие.

Вечером, наконец, приехали в Урумчи. Темно. Большой шумный город. Торговля, торговля, везде торговля, так что рекламные щиты часто встречаются на русском. Поставив машину на стоянку, мы отправились в гостиницу, почти полностью оккупированную нашими челноками и дальнобойщиками. Естественно, водка лилась рекой. Пошли в ночной уйгурский ресторан. Подтянулись еще несколько наших мужиков — этнические уйгуры из Казахстана, все между собой говорят по-русски. Они здесь зависали уже несколько дней и сильно пили. Один из них, опять Рустам, лет пятьдесят на вид, пришел с китаянкой. Точнее, она уйгурка, только родом отсюда, поэтому говорит на китайском. По-русски умеет только посылать, зато почти без акцента.