Анатолий Аргунов - Студенты. Книга 2

— Савва Николаевич, вас разве не удивил факт взятки вашим сотрудником и что господин Синичкин привлекается к уголовной ответственности? — как можно более вежливо спросил следователь профессора.

— Почему же, мне жаль, если это так. Егор Алексеевич замечательный преподаватель, очень порядочный человек, — ответил неторопливо Савва Николаевич, решив, что с этим молодым и напористым следователем ухо нужно держать востро. Все они мнят из себя, если не Шерлока Холмса, то по крайней мере следака не ниже, чем герой телесериала про капитана Сергея Глухарева.

— Порядочные люди не берут взяток, — тут же отреагировал следователь.

— Берут, я думаю, многие, иначе бы коррупции в стране не было, — равнодушно возразил Савва Николаевич.

— Вы хотите сказать, что ничего страшного нет, если ваш преподаватель, сотрудник кафедры вымогает взятку, — сделав упор на слово «страшного», как бы с удивлением произнес следователь.

— Я считаю, что платить доценту кафедры хирургии 15 тысяч рублей в месяц — это действительно «страшная» правда нашей сегодняшней жизни. Плохо, очень плохо, когда работник моей кафедры не может на зарплату прокормить семью. Насколько мне известно, у Егора Алексеевича двое детей и жена на инвалидности. Он вынужден подрабатывать дежурантом в клинике по ночам, а днем обучать студентов и еще заниматься научной деятельностью. Кстати, Илья Юрьевич, доцент Синичкин один из лучших хирургов не только в области, к нему ездят на операции из других регионов. Он приносит очень много пользы. Но тарифные ставки таковы, что на талант не рассчитаны…

— Но, мне кажется, профессор, вы все же не должны защищать, а тем более поощрять взяточничество на вашей кафедре, — с едва заметной усмешкой произнес следователь.

— Да ладно вам, Илья Юрьевич, мораль мне читать, что мы должны, а что не должны. Если бы Синичкин по-настоящему брал взятки, давно миллионером бы стал. А вы посмотрите, как он живет: в двушке семья из четырех человек, компьютер и телевизор в комнате да холодильник «Ока» на кухне, вот и вся его обстановка. Его денег едва хватает, чтобы свести концы с концами, и если он взял, как вы считаете, взятку, в чем я сильно сомневаюсь, то от безысходности. Егор Алексеевич в долгах как в шелках, да еще в кредитах, жене нужно покупать дорогостоящие лекарства. А на что?

— Я сейчас расплачусь, профессор, — не то с издевкой, не то с сарказмом ответил следователь. — Так можно оправдать любое воровство. А разве оправдывает воровство наш гуманный российский суд?

— Посмотрите по телевизору, почитайте газеты, какие только дела не заводят на «богатеньких буратино». Все они кончаются «пинком». Не мне вам говорить. Даже дошло до того, что стали за мошенничество в особо крупных размерах давать девять лет условно, — произнеся это, Савва Николаевич сделал паузу, чтобы лучше воспринималось.

Но на следователя сказанное не произвело никакого впечатления. Он как бы отмахнулся от этих слов, как отмахиваются от надоевшей мухи.

— Ну что Вы все заладили условно да условно. Не мы сроки даем, а суд. Мы свое дело сделали, а уж судить не нам… И потом, Савва Николаевич, почему вы так защищаете своего преподавателя? Он преступил закон, пусть отвечает. Или у вас какие-то особые отношения с ним? — перевел разговор следователь.

— На что вы намекаете, молодой человек? — поднял глаза на следователя Савва Николаевич.

— Ни на что, просто интересуюсь.

— Тогда давайте перейдем к делу. Что конкретно от меня вы хотите? — сухо произнес Савва Николаевич.

— Можно и к делу. Я вынужден взять у вас показания как непосредственного руководителя кафедры, на которой работает Синичкин.

— Ну что же, давайте, если это не противоречит закону. Кстати, может мне пригласить адвоката? Надежнее будет, а то вы можете бог весть чего нафантазировать…

— Не вижу пока необходимости. Вы лично, профессор, ни в чем не обвиняетесь и не подозреваетесь. В общем-то, для вас это формальность, не более… Я буду задавать вопросы, а вы отвечать.

Савва Николаевич кивнул.

— Итак, давайте по порядку. Ваша фамилия, имя, отчество, год рождения.

Когда формальная сторона протокола была составлена, следователь начал задавать вопросы касательно его взаимоотношений с Синичкиным. Савва Николаевич отвечал: да, нет, не знаю, не видел… и все в том же духе.

Следователю такая краткость ответов явно не понравилась, и он стал задавать наводящие вопросы. Савва Николаевич, стараясь не раздражать молодого следователя, преисполненного чувством превосходства и власти над сидящим перед ним известным ученым, отвечал по возможности точно, но лаконично.