Анатолий Аргунов - Студенты. Книга 1

— Слушай, тебе повезло. Ты знаешь, кто за тебя заступился?

— Нет, — ответил Савва.

— То-то и оно, что нет. Теперь знай. Это внучка знаменитого адмирала Чугунова, Героя Советского Союза. Её мать — профессор на одной из кафедр Первого медицинского, а дочка решила проявить самостоятельность и поступила в наш институт. Учится на вашем курсе. Фамилия её Семёнова, а зовут Светлана. Вот кто твой спаситель, — улыбнулся Федорченко, — девчонка она ст о ящая. На конференции её единогласно выбрали в комитет комсомола института, и представь, она ходит на все заседания и молчит. А тут — как прорвало. Видимо, эта крашеная достала её.

— Понял, — ответил Савва. — И тебе, Валера, спасибо. Не знаю… Если бы не ты, чем дело кончилось бы.

— Слушай, Савва, ты меня извини, странный ты какой-то, но парень неплохой. А своих мы не сдаём, запомни это. Но будь осторожен. Ведь кто-то донёс на тебя.

— Да я знаю кто, — уверенно ответил Савва. — Поговорю с ним отдельно.

— Только не делай глупостей. Вылетишь из института как пробка. В общем, ты не дурак, делай выводы сам, — и он хлопнул Савву по плечу. — Ну пока.

— Пока, Валера!

Расставшись, Савва первым делом решил поговорить с человеком, который мог его выдать. Не затем, чтобы отомстить, а чтобы посмотреть ему прямо в глаза. Интересно знать, как устроена психология предателей. Зачем они это делают? Ради чего? Савва молча шагал по быстро темнеющим аллеям старого парка вдоль павильонов института и всё перебирал в памяти содержание разговора в комитете комсомола. Так, в диалоге с самим собой, Савва дошагал до общежития.

В коридоре было пусто. Савва интуитивно посмотрел в сторону зеркала — сегодня была пятница. Оно висело! «Вот что значит „пропесочить“ чужого, чтобы сам боялся», — грустно улыбнувшись, подумал Савва. Последней по правую сторону коридора была их знаменитая десятая комната. Угловая, с четырьмя окнами, два из которых выходили строго на юг, а два на запад, на ректорское здание. Комната большая, аж на тринадцать человек, и больше напоминала солдатское жилище. Койки стояли строго в ряд по обе стороны центрального прохода. Прихожую отделял огромный дубовый шкаф для верхней одежды. Савва дернул за ручку, и дверь отворилась. Значит, кто-то из ребят есть. Савва вошёл в комнату и застал доносчика на месте. В углу, у своей койки, копошился «кронштадтский мальчик» — тихий очкастый парень с большими оттопыренными губами и брезгливой миной на лице. Был он крупного телосложения, носил всегда аккуратную тройку их хорошего материала, редкую в то время одежду для молодёжи. Их глаза встретились, и тот всё понял. Савва, не отрывая взгляда от засуетившегося кронштадтца, подошёл вплотную и спросил:

— Ты?

— Что я?..

— Ты меня заложил? — и, не дожидаясь ответа, ударил кулаком по физиономии предателя.

Кронштадтский мальчик как подкошенный рухнул на кровать. Кровь струей ударила из носа.

— Ну и сволочь же ты, — потирая разбитую руку, проговорил Савва.

Парень молча вытирал кровь платком.

— Вякнешь кому — убью! Понял?

Тот закивал головой.

— Ну вот и квиты, — удовлетворённо выговорил Савва.

Он развернулся, кинул на свою кровать анатомический атлас Тонкова и вышёл из комнаты…

Неожиданно Савве Николаевичу вспомнился другой эпизод из юности, когда он в первый раз попал на студенческую вечеринку. В институтском клубе был объявлен осенний бал-маскарад. Каждый студент должен был прийти в карнавальном костюме или маске. Без этого на бал не пропускали.

Савва нового придумывать не стал. Он надел чёрную с погонами рубашку, доставшуюся в наследство от брата Лёхи, повязал на шею косынку, а на голову натянул соломенную шляпу, которую выпросил у коменданта, и благополучно прошёл на бал.

В клубе оказалось достаточно просторно. Там было несколько больших холлов, много комнат и большой танцевальный зал. В одном из холлов Савва увидел своих однокурсников и подошёл к ним.

Колька Николаев, парень из его группы, был в маске летучей мыши. Здесь же были брат и сестра из Грузии. С ними Савва познакомился ещё на вступительных экзаменах, а потом оказалось, что они тоже поступили в институт и даже сошлись в одной группе. Брат и сестра были одеты в национальную грузинскую одежду: чёрные халаты до пят, расшитые серебром и золотом, широкие обшлага с галунами и, конечно, в известные всему миру грузинские головные уборы — у брата чёрная папаха из овечьей шерсти, а у сестры ажурный, расшитый золотыми нитками платок.