Дарья Орлова - Все пиарщики делают это!

– Ой, давно-о-о...

Он коснулся губами кончика моего уха, и я провалилась в чистое наслаждение.

Курочкин и Перцель улетели на следующий день к вечеру. Внезапно. Торопливо. Эйфория закончилась.

Василиса сидела в штабе и задумчиво красила ногти на ногах – благодаря ее плавным, скользящим движениям на свет одна за другой появлялись сияющие розовые бусины. Этот процесс придавал Васькиному лицу выражение полной, почти буддийской гармонии с миром. О чем может думать женщина, красящая ногти? В каком направлении бегут ее мысли, спотыкаясь о воспоминания?.. Я перебирала косметичку и мечтала, чтобы далеко за горизонт исчезли Северск, кандидат Петров, кровавый Мерзляков, безумный Митя и все выборы мира.

– Очень хочется секса, – внезапно сказала Васька.

– Ничем помочь не могу.

Василиса посмотрела на меня утомленными глазами. В них было все: и холод, и голод, и тоска по прекрасному. Курочкин и Перцель улетели в Москву всего неделю назад, а в наших рядах уже началось моральное разложение.

Ситуация, когда избирательную кампанию бросают на произвол судьбы, встречается не так уж редко. Цель самой кампании – это не обязательно депутатский мандат или административное кресло. Выборы открывают большой полигон действий. Под прикрытием кампании можно отмывать деньги, потихоньку захватывать предприятия, шантажировать местные власти, делать рекламу своему бизнесу, публично «мочить» конкурентов... Фантазия политконсультантов неистощима – любой каприз за ваши деньги.

Атмосфера предвыборного штаба служит верным барометром: если пиарщики появляются в офисе после обеда, если они говорят о чем угодно, кроме политики, если им даже лень материться – значит, кампания давно и успешно «сливается». Исход выборов либо уже известен, либо никого не волнует. Можно расслабиться и получать удовольствие.

Парадокс в том, что пиарщики при этом сразу теряют интерес к жизни. По привычке они гуляют в кабаках, но уже без энтузиазма. От скуки привозят с родины жен с детьми и даже решают материальные проблемы друзей-коллег.

– Алле, Леха, ты сейчас в смысле работы что делаешь? Ничего? А хочешь ничего не делать и получать за это деньги? Приезжай сюда, пристроим тебя к кормушке!

В нашем предвыборном штабе наступило затишье. Петров жил сам по себе, мы не видели и не слышали кандидата, только рассылали в СМИ поздравления от его имени со всеми возможными праздниками и печатали новые календари с улыбающейся петровской физиономией.

Гарик изредка звонил то из Москвы, то из Владивостока, то из соседнего кабинета, чтобы создать видимость контроля.

Виолетта, оставшись без шефа, ушла с головой в шоппинг.

Андрес рассекал где-то на своем огромном байке.

Николай методично обзванивал все эскорт-агентства в поисках изощренного разврата.

Капышинский объявил, что в его жизни наступил важнейший период: они с Ларисой решили зачать ребенка именно в этом месяце, а потому работать он будет на дому.

Митя по обыкновению пропал без вести.

И только мы с Васькой, как одинокие старые девы, продолжали каждый день приходить в штаб. Читали новости в Интернете, пили чай с начальником службы безопасности, и Семен Семеныч развлекал нас занимательными историями из своего чекистского прошлого.

– Я чувствую, как покрываюсь плесенью, – сообщила Васька, закончив наконец красить ногти.

– Да, нам нужна свежая кровь, – согласилась я и начала листать телефонную книжку в мобильнике. – Кстати, давненько мы не видели мсье Одиносика. Может, он знает какие-нибудь сплетни? Опять не берет трубку, параноик...

– Дохлый номер, – отозвался Семен Семеныч с другого конца комнаты. Вот уже целый час он обстоятельно сидел с газетой в руках и разгадывал кроссворд. Из угла иногда доносилось: «Девочки, ну-ка – итальянский режиссер двадцатого века, семь букв?», «Индийский учебник секса? Начинается на К».

– А что с Одинаковым? – хором удивились мы с Васькой. Пресс-секретарь северского губернатора в последнее время действительно не подавал признаков жизни. Раньше его нелепая фигурка постоянно мелькала в нашем офисе: он бегал, договаривался о совместных рекламных акциях Петрова с губером, шушукался о чем-то со своим протеже, горе-журналистом Юрием Пеночкиным, а однажды даже отважился пригласить меня на ужин и весь вечер извинялся за свое поведение на шашлыках. Помнится, я долго смеялась и в знак прощения чмокнула его в стареющую щечку.