— Облава-а! Братцы! Обла…
Голос захлебнулся. Зубов вскинул голову. Гвоздев побледнел, отпрянул в сторону, выхватил нож. И в ту же секунду в комнату заскочили двое вооруженных милиционеров. Елизаров, выпучивая глаза, заорал, поводя наганом, как указкой:
— Руки! И тихо у меня… без баловства! А-а, ты, Гвоздев? Сарапулов, возьми у него финку.
Несмотря на грозный вид Елизарова и его слова, Зубов не торопясь повернулся к нему спиной, прошел к столу, сел, налил в стакан и выпил.
— Ты… встать! — крикнул Елизаров, изумленный.
— Не ори. — Зубов, все так же не обращая внимания на дрожащий перед глазами черный зрачок милицейского нагана, достал из брюк пистолет, молча кинул на стол.
— Зуб, ты что?! — простонал Гвоздев. — Ведь их двое только.
Но милиционеров было четверо. Двое других ввели с кухни Кафтанова, посадили рядом с Зубовым. Туда же, к столу, подтолкнули Гвоздева, Наташу и Огородникову.
— Обыскать весь дом! Все перерыть! — распорядился Елизаров. И, увидев вошедшего с улицы Семена Савельева, прикрикнул: — Пошел отсюда, сказано тебе! Чего тут?
— Я посмотреть. — Семен был в лыжной куртке, в сапогах, шея обмотана шарфом. — Нельзя, что ли?
— Нельзя! Нечего тут смотреть… — Но Елизаров, возбужденный и обрадованный успешной операцией, тут же забыл про Семена, повернулся к арестованным: — Ну, здравствуйте. Я ведь думал — один тут Макар, а тут вон сколько гостей! Здорово, говорю, Макар Михайлыч. И ты, Гвоздев. Не узнаешь, что ли?
— Узнаю, — буркнул Гвоздев. — На повышение, гляжу, пошел. Что, изменил профессию?
— Родина требует, — ответил Елизаров. — Для коммуниста — обыкновенное дело, где труднее.
— Ты разве коммунист? Не догадывался.
— А как же, хотя и беспартийный. Теперь и в партийные примут. Я за тебя, Макар Михайлыч, уж получил сержантские треугольнички, видишь? — И Елизаров показал на свои петлицы. — А теперь что? Старшину должны дать, а может, и того больше… Да на курсы какие-нибудь — и готовенько! А ты кто такав, что за птица? — спросил он у Зубова. — Молчишь? Ничего, узнаем. Все узнаем, дорогушеньки. Что ты-то молчишь, Макар? Ловко я вас накрыл? В Андреевке-то твоих рук дело? Я сразу догадался. А раз объявился, думаю, не скоро с этих мест уйдет, где-то притаился. Смотрел и нюхал. А тут эта девица…
Елизаров был теперь говорлив, трещал без умолку, расхаживая перед столом с наганом в руке.
Семен Савельев оказался тут случайно. Последний месяц он работал без выходных и сегодня получил два отгульных дня, вернулся с завода в хорошем настроении. Не ужиная, схватил лыжи, побежал за село. При лунном свете долго катался с холмов, жадно глотал чистый и холодный воздух, наслаждаясь тишиной и одиночеством. Возвращаясь, он увидел на окраине четырех милиционеров, которые совещались о чем-то возле избенки Маньки Огородниковой.
— Что вы тут? Жуликов ловите? — спросил он.
— Ловим, — вполголоса прошипел Елизаров. — Проваливай.
— Помочь, может?
— Сгинь, сказано! Не шуми! — рыкнул Елизаров.
И Семен пошел было, оглянулся, увидел, что все четверо зашли на двор Огородниковой. Он заинтересованно постоял, потом услышал чей-то крик «Облава!» — торопливо побежал назад.
И вот он с изумлением смотрит на Макара, на Гвоздева Леньку (он узнал их сразу, едва вошел), на Маньку Огородникову («Когда же ото и как связалась она с ними?»), на худого незнакомого человека со шрамом, на молоденькую девчонку в старом легком пальтишке, на лице которой заметил вначале только одни насмерть перепуганные глаза. «Сопли еще не высохли, а уж с блатяками ходит», — неприязненно подумал он о ней. Заметил теперь ее резко очерченные губы, разметистые брови. «А ведь красивая, — мелькнуло у него. — И — пропащая. Пропадет по тюрьмам». И шевельнулось в нем какое-то вроде бы и неприятное, но щемяще любопытное чувство к судьбе этой девчонки.
— Да-а, а тут эта вот девица, Наташка эта Миронова… — продолжал Елизаров. («Ты гляди, имя какое хорошее», — отметил Семен.) — Акулина-бобылиха, гляжу, аккуратные такие женские пимы на базаре торгует. «Зачем, спрашиваю, они тебе, старая?» — «А бог дочушку послал. А деньги Маньша Огородникова дала…» — «Какую такую дочушку?» Н-да… Ну, слово за слово, узнал я, как ты ее полузамерзлую нашла да к Акулине отвела, — повернулся Елизаров к Огородниковой. — И простым вопросом задумался: а почему не к себе домой? Ведь одна живешь? Вон оно! Что трудно, то и просто оказывается! Стал приглядывать за твоим домом… Ничего такого. Решили сегодня проверить просто. А на ловца и зверь, как говорится. Не успели на крылечко ступить, а ты, Макарушка, вот он…
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу