Дуглас Кеннеди - Карьера

— Я пару раз встречался с Клаусом. Скользкий германский прыщик. Считай, что завоевал расположение многих, когда вырубил подлеца… если только у тебя не войдет в привычку мутузить остальных боссов.

Подали мартини.

— Ну, за драчунов, — произнес тост Гудвин. Сделал большой глоток, открыл меню и сообщил официанту: — Заказываем. — Затем обернулся ко мне и произнес: — Как только парень получит заказ и уйдет, начнешь рассказывать, почему я должен тебя нанять. Но как только принесут закуски, рекламная речь закончена. Понял?

Едва скрылся официант, я пустился с места в карьер, поделился с Гудвином собственными соображениями касательно рынка изданий компьютерной тематики после кончины «Компу-Уорлда». Затем сообщил, как посредством легкого перепозиционирования «Компьютер Америка» сможет не только заполучить читателей и рекламодателей верхнего сегмента (некогда преданных «Компу-Уорлду»), но и заставит «Пи-Си Глоуб» потесниться на месте едва ли не единоличного властителя среднего рыночного сегмента.

В общем, исполнил вариацию на ту же тему, что развивал перед Креплином, когда тот предложил мне редакторский пост, лишь слегка подстроив содержание речи под потребности нового издания да умерив самовосхваление. Ибо знал, как истово ненавидит Фил Гудвин любую неискренность.

Как только я закончил, показался официант, деликатно давая понять, что собирается принести закуски. А потому, зная, что бизнес, по мнению Гудвина, — боевое искусство, я решил под конец совершить эффектный выпад:

— Я не стремлюсь сохранить статус-кво, ведь мы и так идем один в один с «Пи-Си Глоуб». Объявлена война. И поверьте, учитывая случившееся за последние дни, я собираюсь выиграть бой. Вопрос чести.

Подали закуски. Гудвин допил остатки мартини и попросил винную карту.

— Ну хорошо, — произнес он после затянувшегося молчания, — беру.

Я утратил дар речи.

— Вот так, просто? — спросил я.

— Фирма — моя, журнал принадлежит мне. И могу делать все, что взбредет в голову. Так что если я сказал, что ты в команде, — значит, ты в команде. Начнешь с понедельника. Так какое вино будешь заказывать?

В три часа я покинул «Юнион Сквер Кафе» в приподнятом настроении. К ликованию примешивалось и легкое ощущение нереальности. Дело было не в количестве выпитого, а во взаимодействии алкоголя с болеутоляющим.

Как раз когда добрался до дома, желудок скрутило, в животе запульсировало, к горлу сырым комом подкатила тошнота, и белоснежный диван, точно из выплеснутой купели, окатило рвотной струей.

Спотыкаясь, побрел к кровати, споткнулся и рухнул на постель. Щелкнул выключатель, а дальше я помню только, как Лиззи трясла меня за плечо и орала в ухо:

— Нед, Нед, Нед!!!

Я застонал и заворочался. Простыни промокли от пота, во рту стоял вкус свалки высокотоксичных отходов. Еле удалось пробормотать пару слов:

— Плохо… Заболел…

— Что, черт подери, стряслось?!

— Похоже, болеутоляющее не подходит к бухлу…

— Ты пил в одиночку? — ужаснулась Лиззи.

— За обедом. С Филом Гудвином, директором «Компьютер Америка». Парень любит выпить. Я даже не думал…

— Идиот! Так и умереть недолго!

— Прости. Я настоящий…

— Позвоню доктору Моргану…

— Пожалуйста, не надо, — попросил я: только записи в медицинской карте об отравлении барбитуратами и алкоголем мне и не хватало. — Лучше помоюсь в душе.

С кровати уже сняты мокрые простыни. В гостиной Лиззи, надев кухонные перчатки, старательно очищала бумажными полотенцами заблеванный диван.

— Я сам, — подал голос я.

— Не беспокойся, — жена даже не посмотрела на меня, — всё уже испорчено.

— Закажу новую обивку.

— И на какие шиши?

— У меня теперь новая работа. Директор по продажам в компании «Компьютер Америка». Договорился за обедом.

— Поздравляю, — мрачно произнесла Лиззи. На следующее утро, когда жена отправилась на работу, я позвонил Нэнси Ауэрбах и передал потрясающие новости.

— Ну, что сказать вам, Нед? Только одно: вы меня удивляете…

— В ваших списках стало на одну жертву сокращения меньше! Хвала посреднику!

— Нед, это вы добились успеха. А не я.

Усевшись за телефон, нашел обивщика, готового за несколько недель вновь обшить диван такой же белой тканью. Чудо из чудес: совершенно случайно у него сегодня оказался под рукой свободный фургон, так что примерно в два часа он заберет испорченную мебель. Итого: тысяча баков. Я невольно поморщился. Дорого же обошелся вчерашний обед…