Наталья Духина - Отпуск на халяву

Не скрою, что мне очень приятно – родные меня помнят и беспокоятся! Я уж, грешным делом, думала, что им все равно. А мне оказалось настолько не все равно, что я проплакала ночью целый час и уснула спокойно в своей комнате, не прибегая к помощи Кэтрин.

«Отношения» с американцем развивались стремительно. Он был их тех, кто всегда получал все, чего желал, кто реально ворочал судьбами людей – имел доступ к власти и деньги, проще говоря. Но со мной вел себя, как молоденький мальчик, совсем забылся… Я пока поддерживала дружбу с ним, потому что хотела и было интересно, в своей маленькой жизни с такими не сталкивалась. И чего уж скрывать – просто приятно было, как в молодость окунулась – вновь пережить внимание к себе мужчины, причем после долгих-долгих лет в качестве тетки, всегда усталой, немолодой и равнодушной к внешнему миру.

Но вдруг поняла, что подошла к черте, переступив которую, я перейду в другую ипостась. И если не разорву немедленно наших отношений, то дело добром не кончится.

Случилось это все на том же маяке, куда мы плавали каждое утро, как на работу. Погода испортилась, облака закрыли небо, море немного штормило – балла 2, но такие мелочи не могли заставить меня отказаться от заплыва. А тем более Джона! И вот, когда мы отдыхали в нашем укрытии, вдруг налетел шквальный ветер с сильным дождем. Даже высунуться было страшно, не то что плыть. Волны поднялись такие, что их брызги долетали до нас! Пешком по косе и в хорошую погоду было трудно пройти, через нагромождение камней, а сейчас тем более было бы самоубийством – волны перехлестывали ее, унося в море все живое. Хочешь – не хочешь, пришлось пережидать этот коллапс природы, продолжавшийся почти сутки. Все не слава богу у меня! Ну почему он не случился часом позже? Дождь, ветер, темно и мокро, мы в каменном мешке, хоть и обитом деревом, но от него не теплее. И только после того, как губы у меня посинели и я застучала зубами, приняла разумное предложение Джона – согреться друг о друга. Не так сразу, не думайте, а после долгих часов скаканий, отжиманий, бега на месте, когда я поняла, что устала, что спина скоро забастует и надо действительно не валять дурака. Для начала он меня растер, как профессиональный массажист, а потом легли рядом, обнявшись и закрывшись всеми теми немногими предметами, что нашли в той берлоге. Так, в обнимку, провели весь вечер. Было тепло и уютно, между прочим. Лениво перебрасывались мыслями – слов много не требуется, когда ощущаешь его кожей. Сознался, наконец, что имя его совсем не Джон – я давно это подозревала. Но настоящее имя так и не сказал, решили, что для меня он останется как был – Джоном. Он не делал никаких неприличных попыток, поклявшись, что пока не увидит в моих глазах согласия – не предпримет ничего такого, хотя и желает этого… А ночью… Наверное, в моих глазах оно появилось все ж, не железная же я…

Проснулась оттого, что кто-то тряс меня – это прибыли спасатели спасать нас, аккурат на рассвете, когда море немного успокоилось. Так что доставили меня в корпус рано утром, когда все спали, и на зарядку я уже бежала вместе со всеми. Обошлось, не заметили ночного отсутствия – или сделали вид? – у нас давно б женщины навесили неприличные ярлыки! Зато взбодрилась и нервы вновь собрались в кучку, скуки как не бывало. Ночное приключение подействовало, как ни странно, благотворно в целом на меня!

Наконец-то добралась вновь до компа! Влетела в свой ящик – а там три письма: от Яны, Лехи и Демиса. У меня задрожали руки, появилась пелена на глазах – в общем, минут пять сидела истуканом, не могла войти и прочесть. Начала с Демиса, а то после детей не смогу ни о чем думать. Новости у него отличные: поступил, причем попал в число немногих счастливчиков, кому будут еще и платить! Еще восхищался моим нюхом на возможные новые задачи – как раз их и дали, он оказался единственным, кто решил какую-то там из них. И по физике пригодилось умение писать законы Ньютона для движущихся брусочков. Не помешало даже слабо написанное изложение. Ну а что я? Я ответила, что рада, что он молодец, чтобы учился по-настоящему, как требует его сердце, а не как будут (обязательно будут!) предлагать его менее талантливые друзья. Добавила, что у меня все в порядке. Перспективы этой моей дружбы с молодым совсем человеком были неясны, возможно, и не будет никакого развития, но он мне здорово помог, я – ему, мы квиты, а вообще-то просто тепло на душе.

Потом зашла в письмо Лешки. Как всегда, писал мало, но емко, с душой и ошибками. Строчек пять сумел выжать! Ценю, ведь он ненавидит всякую писанину, и одна его строчка стоит целой моей страницы. Похвастался, что сессию сдает без троек, причем пятерок больше, чем четверок – знает, как меня порадовать, подлиза! В конце даже муж сподобился строчку дописать – чтоб приезжала быстрей и не валяла дурака, чтоб написала адрес – он вышлет деньги. Коротко и ясно. Так, теперь на десерт – самое сладкое: Янино письмо. Моя девочка уже разразилась целой поэмой, где эмоции занимали 99 процентов. Приводить здесь не буду, это очень личное. Придется сегодня вечером еще поплакать! Ответить им не успела – закончилось отведенное мне время.