Андрей Цаплиенко - Экватор. Черный цвет & Белый цвет

«Я согласен», — говорю я Рокко. А что я еще мог сказать?

«Ну, тогда Ваше здоровье. И давайте обсудим время и место доставки.»

Место, где Рокко собирался встретить оружие, было где-то в широкой полосе сельвы посередине между Боготой и городком Мокоа. Я выяснил у Рокко, что там нет ни одной площадки, и маловероятно, чтобы за короткий срок его люди успели сделать что-либо похожее на взлетку. Задача была очень сложной, эта сложность заводила меня в тупик. Но так уж я устроен. Чем сложнее задача, тем азартнее я становлюсь. Дело было уже не в миллионе, вернее, не только в нем. Теперь мне было интересно решить задачу технически. Доставить оружие туда, куда по воздуху его доставить невозможно. Но я сижу и разговариваю с Рокко именно потому, что я в своем деле лучший. И, значит, это мне придется доказывать. Сначала нужна определиться со сроками. Потом с характером того груза, который нужно привезти в джунгли. И хотя бы в общих чертах сейчас же придумать нестандартное решение.

«Итак, место,» — говорил Рокоссовский. — «Мы выбирать не можем. Не сегодня, завтра, аэродром, на который Вы садились, придется оставить. Армия пытается замкнуть вокруг нас кольцо, и единственный путь для нас на Север. Там они нас не возьмут. Ваше оружие нам нужно как раз для того, чтобы нанести им контрудар. Доставить оружие это Ваша проблема. Мы же обещаем, что отвлечем на себя внимание армии.»

«Команданте Рокко, — говорю я. — А внимание радара Вы тоже сможете отвлечь от нас?»

Команданте удивленно посмотрел на меня. Он явно не понял сарказма, который так и сквозил в моих словах. Ладно, поясню ему, в чем дело.

«Дайте сюда карту. Вот видите, здесь Богота. Точка, куда мне нужно доставить ваше оружие, примерно на четыреста километров южнее. Это значит, что мы в любом случае попадаем в зону обнаружения радара.»

Он все равно не понял. Тогда я попросил его принести лист бумаги и карандаш. И привлек весь свой художественный талант, чтобы обрисовать а, главное, нарисовать, ситуацию. В Боготе был чуть ли не единственный на всю Латинскую Америку радар сопровождения. Все самолеты, пролетавшие над Колумбией, так или иначе были видны на его экране. Чтобы остаться невидимыми, пилоты, перевозившие наркотики от одного партизанского аэродрома к другому, старались летать максимально низко. И то их часто сбивали. А что говорить о воздушном грузовике немалых размеров, да еще и появившемся на расстоянии прямого поражения американской ракетой ПВО. Такие как раз и стояли у колумбийцев.

«Я не отказываюсь, — говорю я команданте. — Но надо думать.»

Вдвоем мы думали до утра следующего дня. Но, видимо, Рокко, который здорово разбирался в деньгах и войне, ничего не понимал в авиации. Одно он твердил, уперев свои жилистые руки в пояс, когда наблюдал за восходом. «Должно же быть какое-то решение». Солнце поднималось на коричневыми водами Путумайо, и река, казалось, начинала быстрее катить воды в сторону Амазонки, притоком которой, собственно, и являлась. Проблемы Рокоссовского ее не волновали. Зато волновали меня.

Потом мы сели в старый «лендровер» и около часа тряслись по проселочной дороге. Местами она была завалена крупными экземплярами местной флоры. То ли сломанными ураганом, то ли спиленными, чтобы перегородить дорогу незваным гостям. Мы же были зваными гостями. Как только наш «лендровер» останавливался возле баррикад, из лесу выходили хмурые парни с мачете в руках и после короткого разговора с водителем растаскивали стволы деревьев в сторону и сваливали их куда-то по обочинам дороги. Рокко в разговоры с этими странными людьми не вступал. Всю дорогу он молча просидел рядом со мной на заднем сиденье автомобиля. С водителем он, впрочем, тоже ни разу не заговорил. Только периодически ловил его взгляд в зеркале заднего вида. Водитель же, судя по всему, думал только о дороге. Но всякий раз, когда он, через зеркало сталкивался взглядом с Рокко, тут же отворачивал голову куда-то вбок. «Боится», — решил я про себя. Памятуя о скорой расправе с индейцем в лодке, я понимал, что страх и любовь были единственными чувствами, которые испытывали партизаны по отношению к своему командиру. И с помощью любви и страха Рокко сумел выстроить нехитрую, но весьма эффективную систему управления людьми.

Но не он был главным в системе иерархии ФАРК. Вскоре после того, как мы проехали через очередной, пятый или шестой, завал на дороге, нас остановили уже совсем другие люди. Были они в пятнистой форме с трехцветными повязками на левом рукаве. Форма чистенькая, новая, не то, что у боевиков Рокоссовского на берегу реки. Ботинки, правда, были грязноватые, но тоже не сильно ношеные. Американские. Парней было четверо. «Калашниковы» висели на плече у каждого. «Калибр 7,62 миллиметра, деревянный приклад и ствольная накладка, оранжевый магазин, значит, наши,» — механически оценил я про себя их вооружение. Они внезапно появились на дороге, но их появление нисколько не удивило ни Рокко, ни водителя.