Эд Фалько - Семья Корлеоне

— Дай мне свою «пушку», — сказал Уилли.

— Зачем тебе нужен мой револьвер?

Посмотрев на лестницу, ведущую с крыши вниз, Донни повернулся к брату. Увидев, что Лука пришел в сопровождении всех своих ребят, они решили отложить свой план до какого-нибудь другого раза. На крыше напротив, заставленной ящиками, никого не было. Дневной свет почти полностью угас, и улицы погрузились в темноту.

— Да так просто, — ответил Уилли. — Дай мне свою «пушку».

— У тебя есть собственный револьвер, — возразил Донни. Он приподнялся, чтобы лучше видеть закрытую дверь на крышу. — Никто за нами не идет. Никто ничего не знает.

— Твою мать, дай мне свою «пушку»! — сказал Уилли.

Достав из кобуры под мышкой револьвер, Донни протянул его брату.

— И все-таки я не понимаю, какого черта тебе понадобился мой револьвер, — сказал он.

Уилли указал на соседнюю крышу.

— Пошли, — сказал он. — Я с тобой.

— Уилли, ты что, спятил? — рассмеялся Донни.

Он посмотрел вниз, отыскивая следующую ступеньку, а когда снова поднял взгляд, Уилли уже бежал. На мгновение опешив от неожиданности, Донни прыгнул на крытую рубероидом крышу, но Уилли уже скрылся в двери, ведущей на лестницу.

Сперва Лука решил, что это местные ребятишки. Они постоянно лазали по крышам. У него мелькнула мысль, что они играют в догонялки, но тут дверь с грохотом распахнулась, кто-то устремился бегом вниз по лестнице, и в этот самый момент, окончательно сбивая всех с толку, по улице прогрохотал товарный состав. Отпрянув назад в темноту, Лука выхватил револьвер. И тут воздух наполнился летящим свинцом.

Один человек, палящий в темноте сразу из двух револьверов. Лука смог разглядеть лишь тень, извергающую вспышки. Звуки выстрелов потонули в грохоте проезжающего поезда. Когда все закончилось, когда тень унеслась прочь, стремительная словно призрак, Лука поймал себя на том, что нажимает на спусковой крючок, но курок колотит по пустому патроннику. Из этого можно было заключить, что он стрелял в ответ, но будь он проклят, если у него в памяти осталось хоть что-то после того первого выстрела, разбившего вдребезги окно, а потом он склонился над Поли, который стонал, получив пулю. Лука ждал, что будет дальше, вдыхая едкую гарь порохового дыма. Поезд прошел, стрельба закончилась, и наступила тишина. Лука был оглушен внезапностью случившегося, а когда он стряхнул оцепенение, до него наконец дошло, что какой-то громила стрелял в него из двух револьверов, словно ковбой, блин, и он бросился вверх по лестнице следом за ним.

На крыше никого не было. Вниз уходили две пожарные лестницы в противоположных концах здания. Лука мысленно отметил, что их надо будет убрать. На крыше здания напротив с полдюжины рабочих в комбинезонах столпились у края и смотрели на Луку. Крыша у них за спиной была заставлена ящиками.

— Птенчики, вы ничего не видели? — окликнул их Лука. Никто ему не ответил, и он крикнул: — Ну так как?

— Мы ничего не видели, — ответил кто-то голосом с сильным ирландским акцентом. — Просто услышали выстрелы.

— Это были не выстрелы, — сказал Лука. — Просто подростки развлекались с петардами, оставшимися после Дня независимости.

— А, — ответил голос, — вот оно что.

Рабочие удалились.

Обернувшись, Лука увидел, что Хукс и Джоджо стоят по обе стороны двери словно часовые, с револьверами наготове.

— Уберите оружие, — распорядился он.

— Поли и Тони ранены, — сказал Хукс.

— Насколько серьезно? — Пройдя мимо своих ребят, Лука спустился по лестнице. На лестничной клетке было темно, и ему приходилось держаться за перила и нащупывать ногой ступеньки.

— Жить будут, — сказал Джоджо.

— А ты что, блин, врач? — одернул его Хукс. Он повернулся к Луке: — Похоже, Тони получил пулю в ногу.

— В какое именно место?

— Пара дюймов левее, и малыш стал бы евнухом.

— А Поли?

— Прямо в руку, — сказал Джоджо. — Теперь он похож на Иисуса Христа на кресте.

На лестничной площадке перед квартирой Луки в разбитое окно врывался сквозняк.

— Лука, с Чинквемани и Марипозой шутки плохи, — хмуро промолвил Хукс. — Они отправят нас на тот свет.

— Хукс прав, Лука, — подхватил Джоджо. — Это безумие. И все ради чего? Ради нескольких партий «бухла»?

— Ребята, вы струсили? — спросил Лука. — Вам страшно немного поработать?

— Босс, ты сам все прекрасно понимаешь, — сказал Хукс.

У двери квартиры Луки сидел на полу Тони, с руганью и стонами зажимая ладонью рану на ноге, чтобы остановить кровотечение. Лука выбил из окна осколки стекла. Темноту рассеивал лишь свет, проникающий из открытой двери в квартиру и с улицы. Лука рассудил, что если бы кто-то вызвал полицию, уже был бы слышен звук сирен. Высунувшись из разбитого окна, он осмотрел улицу. Она была совершенно пустынна — никого, ни бегущего подростка, ни старухи, подметающей крыльцо.