Борис Иванов - Сборник

Послушно и надрывно — по счету «три» — взвыли сервомоторы силовой лебедки, и титановая «лапа», не без натуги срывая замки, отодвинула подвижную плиту корпуса в сторону. С мгновенно затихшим звонким шипением воздух покинул отсек. Тускло мерцающая звездами бездна разверзлась в расширяющейся щели покореженного корпуса. И в эту щель пороховые ускорители, укрепленные Кортни, вытолкнули гигантский сундук без надписей на боках. На миг движение стальной туши контейнера замедлилось последние — на точечной сварке — крепления прочно удерживали панель с зарядами самоуничтожения на его задней стенке. Принайтованная к стенам дока панель сопротивлялась напору ускорителей как могла. В отсеке творился ад кромешный. Пламя упиралось в стены. Горел пластик горели скафандры погибших, горела их плоть. А потом — одно за другим, со звонким, бьющим по ушам звуком, пронзившим весь корпус корабля, крепления лопнули, и громадный закопченный стальной параллелепипед, словно снаряд из пушки, вырвался из искалеченного тела «Констеллейшн» в пустоту и мрак.

— Я чувствую себя лягушкой в мяче, — хмуро констатировал Жан Лемье слое понимание ситуации, сложившейся в тесной железной коробке, освещенной изнутри только фонариком, который до поры бесполезно болтался на поясе Федерального Следователя. Впрочем, лучше бы он погасил его в зеленоватом свете галогеновой лампочки и без того далеко не радостные физиономии пленников выглядели совсем уж жутко.

Исключение составлял, пожалуй, только сам Лемье — его лицо выражало стремление всеми силами утешить и успокоить свою четвероногую спутницу. Это не давало ему впасть в отчаяние.

Впрочем, еще физиономия доктора Маддера не выражала никаких эмоций. Но тем она и была особенно жутка. Колдун хранил напряженное молчание.

Толчки и неожиданные подвижки на какое-то время стихли.

— Становится душно, — проронила в наступившей тишине удачно заклинившаяся между опорными скобами по-боевому настроенная брюнетка. — Я готова была отдать Богу душу на Нимейе при исполнении своего долга, но вот так — на манер сардины в банке — нет. Господь несправедлив! И все из-за того, что на корабле оказалась кошка!

— Ушпокойтешь, мишшь Ульцер — попытался утешить ее Русти — Ешшли бы они хотели умершвищщь нас, то они бы наш прошшто рашштреляли.

— Мисс Ульцер не нуждается в успокоении, — ледяным тоном сообщила давешняя блондинка, пытаясь даже в сложившейся обстановке поправить что-то в своей прическе — Я совершенно спокойна. И оставьте в покое бедное животное — это же глупое существо.

В металлический бок контейнера что-то с силой. Ударило, и он загудел — низко и угрожающе. Все замолкли.

— Эшто как? — недоуменно уставился Русти на брюнетку — Ражве вы не Генриетта Ульцер.

— При крещении меня нарекли Эльзою Шарбогард, — просветила его собеседница. — А фрейлейн Ульцер находится визави профессора Лемье.

В стену контейнера опять что-то бабахнуло раза четыре подряд, что помешало фрейлейн с надлежащим достоинством представиться честному народу, набившемуся в тамбур.

— Так какого ше дьявола вы шебя за нее выдавали? И еще пошелилищщь в ее бокше? — возмутился Русти, словно именно в этом крылся источник обрушившихся на «Констеллеишн» бед.

— И вообще, — теперь он уставился на прихорашивающуюся фройлен, — кой шерт принеш ваш в штыковочную в шамыи неподходящий момент?

— Фрейлейн, видите ли, терпеть не может розового цвета, — взяла на себя инициативу Эльза с невыговариваемой фамилией — А мне на это ровным счетом наплевать. Вот я и заняла четвертый бокс, а фрейлейн Ульцер — пятый. Там все — хаки. Я и не думала называться чужим именем, вы просто.

— А в самом деле — начал Кай, прервался на секунду из-за очередного «бум-м-м-м!!!» в стенку и продолжил, — зачем вам понадобилось врываться в стыковочную, когда там шла стрельба?

— Со страху, — пояснила белокурая Генриетта. — Я только что смыла ночную витаминную маску и начала чистить зубы. Когда заорала эта ваша тревога и все начало пищать, квакать, мигать светом, я и кинулась по направлению этих как там они у вас называются — ну, такие стрелы по всем переходам, которые загораются и гаснут.

— Нишего умнее вы шделать не могли! — раздосадованно зашепелявил Русти. — Проблешковые укажатели покажывают направление на отшек, из которого подан шигнал оповещ-щ-щения. Это — не для паш-шажиров! Это для охраны! А вам по инштрукции полагалось жакрепиться в противоперегружочном уштрой-тве — на лежанке на вашей то ешть, и ждать дальнейших рашпоряжений!