Александр Громов - Сборник

– Влипли, – хриплым и низким голосом проговорила Вера. – Господи, как влипли…

– Ты хорошо плаваешь?

– А какой смысл? – Веру передернуло.

– Я тебя спросил о чем-то, – напомнил Питер. Раскорячив ноги, он пытался привстать, пристально вглядываясь во что-то впереди.

– Наверно, плаваю… Меня когда-то папа учил – там еще, на Земле… Море помню, ласты…

– В километре от берега есть островок, его отсюда не видно. Крохотный такой, низкий; когда сильные дожди, его вообще затапливает. По идее, сейчас он прямо по курсу. Если нас опрокинет, бери на палец правее башни и жми что есть силы.

– Ничего другого нельзя сделать? – спросила Вера.

Питер дернул щекой.

– Драться можно. Или молиться. Ни то, ни другое не поможет.

– А плыть – поможет?

– Слон не кинется на всех сразу, – сказал Питер. – Возможно, один из нас имеет шанс.

Вера покачала головой:

– Холодно, ногу сведет. И я вообще так не хочу.

– Дура! – тонким голосом крикнул Йорис и всхлипнул. – А он тебя спросит, хочешь ты или нет?

– Сам дурак! Трус!

– Тише, вы… Жить надоело?

– Дура конопатая!

– Трус! Трус! Проверь – штаны сухие?

– Тихо, я сказал!

– Бей!..

Лодка накренилась рывком – слон атаковал снизу. Большое, нечеловеческое, прозрачное, скрывающее в себе серые, как пищевая паста, мутные комки, ворочалось под килем, пучилось, выдавливая лодку из воды. Потеряв равновесие, коротко вскрикнула Вера, ударившаяся о шпангоут больной рукой. Взвизгнул Йорис. Опасно перегнувшись через борт, Питер пырнул пикой взбаламученную воду – раз, другой… На третьем ударе рвануло так, что пику едва не выдернуло из рук, но слон все же отступил, ушел на дно, лишь вода рябила и пузырилась там, где он погрузился – на целую минуту, а если очень повезет, то и на две.

– Весло!.. – скомандовал Питер.

– Потри-ка мне спину, – сказал Илья.

Дэйв шлепнул его мочалкой по спине и начал тереть.

– Легче! Легче! Озверел?

Дэйв выругался.

– Хорош банный день, – сказал Маркус. – Мыла нет, горячей воды нет. Песочком потереть кого-нибудь?

Людвиг опрокинул на себя ушат воды.

– Все-таки чуть теплая… Что ты хочешь от сырого торфа? Я еще когда говорил: нужно от котла трубы провести, чтобы теплообменник был в башне. Тогда была бы горячая. И синтезатор работает все хуже. Откуда мыло?

– У Лоренца небось есть. Только он не моется.

Кто-то прыснул.

– Он моется по ночам, – возразил Уве. – За «махер» свой дрожит. Так при кобуре и стоит под душем – себя трет и кобуру надраивает…

– Хе-е…

– Кто полотенце взял? Здесь висело.

– И из пасти у него воняет, как из…

– Зубы гнилые, оттого и бесится. Все болезни от зубов.

– Кстати, о душе. Моя очередь.

– Моя!

– Протри глаза. За Дэйвом я занимал, потом Киро. А тебя здесь вообще не было.

– Чего-о?

– Ничего. Давно в глаз не получал?

– Эй! Эй! Этого не хватало!

– У кого мое полотенце?

– Людвиг, ты правильный тевтон. Чья сейчас очередь?

– Запереть Лоренца снаружи, пускай в обнимку с кобурой посидит здесь суток двое-трое, умнее станет…

– Да он дверь прожжет!

– А ты откуда знаешь, сколько у него зарядов? Может, правда ни одного? А если два, так и на дверь хватит, и на тебя, умника, останется. В который раз об этом говорим. Надоело.

– Ладно вам, куда полотенце дели? Холодно же.

– Что?

– Да вот Пупырь полотенцем интересуется.

– Его вытереть никакого полотенца не хватит. Так высохнет.

– Совсем холодная пошла…

– А канючил-то как: с Питером, мол, хочу уйти! Сидел бы сейчас, деточка, в грязи по маковку и лапу сосал.

– Я не канючил!

– Нет, серьезно. Я сегодня целый день думаю, где они могут быть. Если разбили лодку, значит, идут берегом.

– Ха, берегом! Там болота бездонные!

– Положим, бездонных здесь не бывает. Вот за кряжем на юге – там да… Островки опять-таки, переночевать есть где. Мокроступы сделают, пройдут. От червей Питер отобьется. Он мне сам говорил, что дней за десять пройти можно. И потом, у них просто нет другого выхода.

– Это если лодку разбили… Ладно, ты не мели, ты предлагай. Что ты предлагаешь? Встречную экспедицию?

– Догадливый…

– Лоренц тебе устроит экспедицию! Торфа давно не нюхал – соскучился? Нужна его превосходительству экспедиция, как же! Он и Веру и Йориса спишет со спокойной душой, лишь бы Питер не вернулся…

– А ты ему это в лицо скажи.

– Умный, да? Вот интересно: каждый ждет, что другой себя подставит, а не он. Только зря надеешься: все мы здесь такие умные.