Иван Дроздов - Шальные миллионы

— Тебя как зовут?

— Дарья.

— А сколько тебе лет?

— Скоро будет пятнадцать.

— Где твой дом?

— В Тосно, под Петербургом.

— А как ты попала в Румынию?

— Нас, трех девочек, привез сюда американец Стив. Для Малыша.

— Малыша? — вырвалось у Анны.

— Да. Но я его не видела. Нам сказали, что он женился и мы ему не нужны. Передали Ратмиру Черному.

— Черному?

— Он тоже привез трех девочек, — для Бориса Иванова. Теперь и меня к ним прибавили. Мы живем в Варне, в «Сирене», — частный небольшой отель такой есть.

Пришел врач и еще раз осмотрел, прослушал Дарью. Дал ей лекарства, посоветовал уснуть. Анюта постелила ей на диване, задернула шторы и велела спать.

Девочка повиновалась и скоро уснула. Спала она долго, до утра следующего дня. А когда проснулась, Анна заказала для нее завтрак. Сама спустилась в столовую.

После завтрака обитатели «Шалаша» решили выехать в море, освежиться, глотнуть вольного морского воздуха.

Малыш с Костей и Амалией зашли на половину Анны посмотреть на девочку, узнать, как она себя чувствует. Дарья встретила их смущенной улыбкой, сидела в кресле, неловко ежилась, безуспешно пытаясь натянуть края юбочки на ноги, хотя бы на самую верхнюю их часть. Но юбочки не хватало, она едва скрывала даже ту часть тела, которую и на пляже-то стараются прикрыть от постороннего глаза. Дарья вполне оформилась как женщина, она соблазнительной полнотой всех форм, дородностью стати сильно походила на Анну. Малыш, не скрывая восторга, воскликнул:

— Аннушка! Да это ваша младшая сестра!

— Да, вы находите? — подошла к ней Анюта. — И в самом деле! Только она молодая, а я уж старушка.

Дарья зарделась маковым цветом, ее голубые, с зеленым окаемом глаза блестели, она, как кукла, поворачивала голову то в одну сторону, то в другую, не знала, что делать и с ногами, которые нечем было прикрыть, и с грудью, высоко поднимавшейся от волнения и готовой выпрыгнуть из выреза серебристо-блестящей блузки.

— Ты как попала сюда, в Румынию? — строго спросил Малыш.

Дарья не отвечала, лишь краснела еще больше.

— Питерская, что ли?

— Да.

— Родители есть?

— Папа ушел от нас, а мама пьет. Я жила с бабушкой. И еще две сестренки и братик.

— На что ж они живут?

— Бабушка получает пенсию.

Малыш поднялся, подошел к окну. Амалия и Костя погрустнели, задумались. Анюта стояла в дверях своей спальни, слушала. Но вот она подошла к Дарье, положила ей руки на плечи. Дарья, тронутая лаской, заплакала.

— Ну-ну, — будет плакать. Пойдем со мной, я помогу тебе одеться.

Повела ее в спальню и там приказала снять юбку. Бросила ее на дно шифоньера, сказала:

— Носить ее ты не будешь.

И подала свой пляжный халатик. И дала ей сумку с полотенцем, ковриком и предметами пляжного туалета.

Дарья надела халат и преобразилась. Смотрелась в зеркало, видела за спиной Анну и счастливо улыбалась.

— Спасибо. Мне очень нравится.

— И славно.

Взяла ее за руку, и они вышли из спальни. Анна привлекла к себе Дарью, сказала:

— Ну как, чем вам не сестра?

— Удивительно! — воскликнул Малыш. — Это просто поразительно, как вы похожи.

— А теперь — на прогулку, — подняла всех Анюта.

Она не отпускала руку Дарьи, — вела ее к лифту.

Нина с Дарьей, а с ними Стив зашли в кают-компанию, Костя, Амалия и Сергей, держась за поручни, стояли на палубе, Анна сидела за рулем, а рядом с ней, как всегда, был Малыш.

«Назон» скользил плавно, двигатель урчал где-то под днищем. Малыш, не поворачиваясь к Анюте, тихо проговорил:

— Анна, я люблю тебя.

Анюта улыбнулась, и глаза ее засветились счастьем. Малыш не увидел этих глаз, но по той тишине, которая красноречивее всех слов, понял, что надежды его сбываются, он близок к цели, к своему причалу, к тому заветному берегу, где человек обретает покой и все те жизненные сокровища, которые и называются счастьем.

Он приник губами к руке Анны.

И как раз в этот момент в кабину заглянули Костя и Амалия. Костя грустно, но со светлой улыбкой подумал: «Я теряю Анюту, но во второй раз нахожу Амалию». И повернулся к ней. И неожиданно для нее поцеловал подругу своей жизни.

К Малышу подошла Дарья. Сказала:

— Нина Николаевна приготовила кофе, просит всех к столу.

Анна выключила двигатель, и они вслед за Костей и Амалией потянулись в кают-компанию. Кофе разливала Нина, подавала его с мороженым. Дарья помогала хозяйке и не думала садиться к столу, но Малыш показал ей место на лавке.

— Садись, красавица, — сказал голосом, в котором слышались и покровительственный тон, и некоторое раздражение ее присутствием.